В комнату прорывается символический ветер: прохлады он не несет, но начинает гонять затхлый воздух по комнатушке, создавая иллюзию перемены настроения. Пол грязный, стены и углы в плесени, из пятен на матрасе можно собрать десяток созвездий.

Деванторе это будто бы нипочем.

— Да стой, — он прищелкивает пальцами руки, прикованной к батарее, — я сейчас вспомню.

Арройо прикидывает, какая дистанция будет между ним и Деванторой, если он вдруг решит вытянуть ноги. Следом припоминает самую приличную методичку по ведениям допросов в полевых условиях. И решает не рисковать.

— И каркнул ворон: «Невермор», — улыбается он и вздыхает.

— Да черт, — выругивается Девантора, а потом смеется. — Зачем ты подсказываешь? Чуть-чуть оставалось!

В досье Деванторы черными пикселями по белым прописано: до первой ходки в колонию он существовал в качестве внучатого племянника главы крупного промышленного холдинга. Это было больше двадцати лет назад, так что для следствия никакого значения не имело: все эти двадцать лет он зарабатывал себе очки популярности, будучи палачом Картеля, а не наследником миллионных акций. Но тем не менее он что-то знал про Эдгара По.

В заплесневелой каморке с костяками водопроводных труб, торчащими из стены, это ему пригодилось.

— Итак, Эдгар Арр… что-то-там… собственной персоной, — с удовлетворением заключает Девантора. — Первый помощничек старшего агента Бирч. А чего ж она сама не приехала поздороваться? — И демонстративно кричит в сторону двери: — Мне казалось, мы с ней прям подружились!

— Агент Бирч передавала вам горячайшие приветы.

— Надеюсь, она по мне скучает.

Не больше, чем Ольберих Басир, думает Арройо, но вслух говорит только:

— Безусловно. — Добавлять к этому что-то типа «только о вас и говорит» кажется скандальным неуважением к начальству. Впрочем, что-то сказать все-таки нужно, так что Арройо позволяет себе небольшую вольность: — Вы произвели на нее неизгладимое впечатление.

— Так приятно, что где-то обо мне помнят и любят меня! — восклицает Девантора. — Может, из большой любви она мне еще и напильник, — он гремит наручниками об трубу, — гостинцем передала?

Арройо разводит руками:

— Увы. Могу только предложить закурить.

— Что же тебе такого нужно от меня, что ты даже не побоишься дать мне ради этого зажигалку, Эдди? — Девантора артистично округляет глаза.

— О нет, — вежливо смеется Арройо, — в руки зажигалку я вам не дам.

— Ты меня переоцениваешь! Я же не Эйдан Рид, — и в голосе его звучит злость. Ядреная, разъедающая злость, которой можно чистить чайники от накипи — или растворять кости.