Его загипсованная рука тоже подвязана, и со стороны они смотрятся теперь как два Одноруких Джо: у Рида — левая, у Салима — правая.

Дым прикуренной сигареты попадает Риду в нос, и он чихает, потом стонет: лицо его не в том состоянии, чтобы выдерживать такие мышечные нагрузки.

— Значит, копы, — вздыхает Салим.

— Угу, — глубокомысленно — и устало — соглашается Рид. Все, что он мог сообщить, уже сообщил, пока его снова зашивали.

Они медленно — в основном из-за Рида — идут вдоль узкой улицы с двухэтажными темно-синими домами с традиционной для Джакарты красной черепицей. В основном гости между улицами тут передвигаются на машинах, но иногда прогуляться пешком оказывается хорошей идеей. Район небольшой, здесь все на расстоянии пяти минут ходьбы.

— Слушай, объясни мне, — задумчиво говорит Салим. Рид слышит: ссора осталась в прошлом. — Я тебя знаю сколько, лет десять?

— Четырнадцать, эй, — оскорбляется Рид.

Салим игнорирует.

— И за все это время ты безрассудно бросался под пули всего пару раз. И то, если не изменяет мне память, в безвыходных ситуациях — все остальное время у тебя был какой-то план. Да, хреновый, да, не от мира сего, но он был.

Он поворачивается к нему и смотрит пытливым, тяжелым взглядом. Определенно не тот святой отец, которому хочется исповедоваться.

— Чего тебя сейчас-то так припекло?

До нужного им дома еще минут пять хода. Рид экстренно пытается придумать, как бы растянуть шутки, ерничество и переводы тем на все это время. И даже открывает рот.

— Даже не пытайся, — опережает его Салим. — Это не сработает.

Рид клацает челюстями.

— Ты мне кто, психоаналитик?

Показушная веселость с него слетает. Остаются усталость, давящая на плечи, тяжелая голова, ноющее тело, пульсирующая рука и глухая, колючая злость — в основном на самого себя. Он должен был просто отдать оттиски блядскому Кирихаре, а не… А не заводиться. Когда он успел так вляпаться и не заметить?

— Продолжай в том же тоне, — грубовато, но спокойно соглашается Салим, — и я прострелю тебе вторую руку.

Рид раздраженно, тяжело вздыхает и ускоряет шаг. Может, этот целитель мирских душ не догонит его на своих коротеньких ногах?

Салим догоняет его в два счета. Блин.

— Ты чего бесишься? — вздыхает он. — Ну спас мальчишку, ну объебался с благими намерениями, успокойся уже. Из них вообще знаешь куда дорожка выложена?