В тот вечер я проверила билеты на самолёт. Я нашла один рейс на конец недели. Это привело бы меня в Бостон примерно к обеду, что дало бы мне достаточно времени, чтобы собрать вещи. Я бы поспала последнюю ночь в своей комнате в общежитии, а потом поехала бы обратно в Роуэн. Может быть, я могла бы найти стажировку в больнице Милосердия в Маллегоне, чтобы не сойти с ума окончательно в ближайшие месяцы. У меня было много недостатков, но безделье не входило в их число.

ГЛАВА 29. КЕКСЫ ФЕЙРИ

На следующее утро, проснувшись слишком рано, я достала книгу из-под матраса и пролистала её. Я искала секреты, о которых упоминала Холли, но всё, что я нашла на страницах «Дерева ведьм», — это рассказы о ритуалах охотников и традициях фейри, а также о других мифах, таких как мишипешу.

Там было много информации, которую Холли рассказывала от третьего лица и изобиловала такими подробностями, что это больше походило на историческую выдумку, чем на реальный рассказ. Хотя я тщательно искала, я не нашла упоминания о том, как выбирать между моей стороной фейри и моей стороной охотника. Всё, что я узнала, было интересно, но это не рассеяло туман в моём сознании. Ближе к последней главе моё зрение начало расфокусироваться. Я уже собиралась закрыть книгу, когда заметила диаграмму — узкие прямоугольники, расположенные по кругу. Я моргнула и села прямо.

Схема исчезла.

И всё же я была уверена, что видела её.

Я поднесла книгу поближе к лампе на прикроватной тумбочке, но она волшебным образом не появилась снова.

Я поднесла ее поближе к лицу, но ничего не увидела.

Неужели у меня были галлюцинации?

Я уставилась на строки текста, но никаких прямоугольников не появилось. Раздражённая, я потёрла глаза, закрыла книгу, а затем положила её рядом со своим ожерельем под матрас.

Приняв тёплый душ, я направилась на чердак, чтобы разобрать мамины вещи. Свет, проникавший через веерообразное окно, был золотисто-серым, как будто солнце наконец-то бросило вызов густым облакам. По мере того как я распаковывала вещи, складывая их в стопки, а затем снова упаковывая, свет становился всё теплее и ярче. Я обнаружила, что протягиваю старые рубашки, рассматриваю их, вспоминаю дни, когда она их носила, вдыхаю их запах, наполняюсь ею. Апельсиновая цедра и скошенная трава. Это всегда был запах моей матери.

Это было первое масло для тела, которое Айлен смешала в своей домашней лаборатории. Она назвала его в честь мамы, своей самой первой покупательницы. Она заплатила Айлен сто долларов за запас этого масла на всю жизнь. Вместо того чтобы вложить их, Айлен вставила купюру в рамку. Она показала его нам, когда мы приезжали сюда пару лет назад. Маму тронуло, что она сохранила этот сувенир вместо того, чтобы потратить.