– Я вижу лишь ваши очертания, а так пялилась лишь потому, что вижу так же, что вы –
Ее опять накрыли эмоции, но Антон находил это прекрасным. Она была такая живая, такая настоящая…и такая красивая.
– В общем, когда я была еще школьницей, мы с подругой пошли к гадалке, – она смутилась и даже слегка покраснела, но продолжила, – даже собирали на это карманные деньги, а потом в крещенские праздники пошли. Ну знаете, говорят, что тогда всё – правда, а девочкам ведь всегда не терпится заглянуть в будущее. Суженый и все такое, глупо, но все этим балуются.
Она нервно поправила прядь волос, выбившуюся из косички, но та тут же вернулась на место, красиво обрамляя лицо.
– Только меня суженные никогда не интересовали, – продолжила она, – все что я хотела знать: когда я выберусь из того ада, в котором жила. За этим я к ней и пошла.
Она вздохнула и подняла на Антона свои синие глаза, теперь он знал, что она видит лишь его очертания.
– Вы еще не хотите сбежать, хихикая в кулачок над странной девушкой?
– Ни за что на свете, – честно ответил Антон, – и поверьте, я не стану смеяться или не верить. Кто угодно, но точно не я. Я… просто я видел жизнь с разных сторон. Продолжайте, пожалуйста.
– Ладно. В общем, она разложила карты, они у нее были какие-то особенные, не простые игральные. И я помню, что изображения на этих картах меня пугали, а вот сама женщина мне нравилась, такая красивая, яркая, и видно, что сильная. И одета нормально, ну знаете, никаких платков на голове и серег до пупка, элегантная дама средних лет… Что-то я отвлеклась.
Она снова попыталась поправить прическу, но лишь еще больше растрепала, Антон таял от умиления, стоя в дверях.
– Мы заходили по одному, поэтому я не знаю, что она сказала моей подруге, но та сидела там целую вечность. Или мне так показалось, потому что я ждала. Я тоже надеялась услышать длинный и подробный рассказ, но она описала все довольно коротко. Я уже забыла почти все, что она говорила, кроме одного.
– Она сказала, чтобы я помнила и помнила хорошо. Сказала, что в далеком в будущем рыжий человек принесет мне счастье.
И тут она вдруг расплакалась, тихо, но горько.
– А я так разозлилась, потому что он, – София указала рукой на лежащего мужчину, окруженного аппаратами, – потому что, думала, что это он. А он не может приносить счастье, не способен, понимаете?
Антон не понимал. Лежащий на кровати мужчина был абсолютно лысым. А вот что он хорошо понимал, так это то, что он хочет обнять девушку, готов на все ради того, чтобы она снова улыбнулась.