Сколько прошло времени, никто из них не знал, время остановилось в этом месте и в этот момент. Рита тихонько плакала, не отнимая руки от глаз и прижимаясь к Аннете, а сама Аннета просто сидела, обвив руками подругу и закрыв глаза, и ждала, что очередной удар молнии спалит их обеих. А почему нет, они попали в водоворот адского зла, а что могут простые люди против такой чудовищной ненависти?

За свою жизнь она видела ее так часто, что узнавала даже там, где ненависть маскировалась под добродетель. Обычную примитивную ненависть способен видеть любой – она всегда на поверхности, она прямолинейна и уродлива – люди в ее районе убивали друг друга в бытовых драках и уличных боях, движимые ею, незатейливой и неприкрытой ненавистью. Ее легко распознать и еще легче увидеть – она стоит за разбитыми носами жен и поломанными психиками детей, у нее тупое и перекошенное лицо гопника, избивающего очкарика в подворотне, она хамит в магазинах, травит талантливых и умных, она поджигает дом более благополучного соседа, она шепчет в уши врачу, отказывающему нищему больному…

Но она бывает и другой, и эту мутировавшую форму способны видеть лишь те, кто повидал ее слишком много, но так и не впустил в сердце. Эта ненависть умела выбираться с грязных улиц и проникать в самые верхи, она умела быть изящной, она умела носить красивые маски и сладко улыбаться. И именно эта замаскированная ненависть была самой опасной, потому именно она убивала больше всего людей. Эта ненависть провозглашенная добродетелью и идеологией, развязывала войны, объявляла охоту на ведьм, она стояла за тысячами смертей еретиков, политзаключенных и просто мыслящих и свободных людей.

Бог есть любовь, учит Библия, и если дьявол – его антипод, значит дьявол – это ненависть. Так что, если человек заявляет «Я ненавижу зло», – значит сам он не что иное, как его осколок.

Это были странные мысли, проносившиеся в голове Аннеты скорее в виде образов и чувств, нежели конкретных фраз. Но она знала, чувствовала, что права, что нашла Истину в беспросветной череде несчастий и страданий. А может, только там ее и можно было найти. Как величайшее сокровище и награда, Истина доставалась лишь ценой самых серьезных испытаний, чтобы получить ее мог самый достойный.

И сейчас, обнимая ослепшую подругу в самом центре бушующей стихии, она боролась с собой, боролась с дьяволом внутри. А это было так трудно! Так трудно было смириться, не ненавидеть монету и то, что стояло за ней. То, что убило уже одного ее друга и теперь принялось за них. Но это был решающий момент, она это знала, и в этом особом месте, возможно, прощаясь навсегда, она не хотела нести в себе Зло, не хотела уходить с ненавистью, уходить побежденной.