И теперь, сидя в ожидании рассвета, она больше не могла сомневаться или отрицать – она любила его, сильнее и глубже, чем кого-либо в своей странной одинокой жизни. Он как будто звал ее, и она знала, что должна идти на этот зов, сопротивление приносило боль, и однако она сидела здесь. Счастливая и несчастная, оглушенная избытком эмоций, уставшая от пережитого, но она светилась. Да, этот свет никуда не ушел, и пусть вибрации в груди исчезли, но ведь роза распустилась, и теперь этот свет бился в ней, согревал сердце, облегчал боль. Она ведь знала, что сердца людей не принадлежат им, что как бы человек ни хранил свое сердце, как бы ни пытался его удержать, рано или поздно объявится хозяин и потребует свое. И вот он пришел, пришел за ее сердцем, он звал его к себе, он требовал отдать…, и она бы сделала это с радостью, если бы только могла.

Мы одинаковы, подумала Фатима, сидя на подоконнике и глядя на светлеющее небо, его сердце принадлежит мне, я его хозяйка, и он так же не желает его отдать. А может, как раз он готов, пришла в голову мысль, скорее даже не мысль, а послание из распустившейся розы, послание от этого волшебного света, может, он бы отдал его тебе, вытащил из груди и протянул на ладони свое сердце. Взяла бы ты его? Владеть чем-то – это ответственность, приняла бы ты ее? Она не знала.

Она всегда так много знала о темной стороне людей и мира, о своей темной природе, и так мало о светлой. И сейчас Фатима открыла, что совсем не знает себя другую, себя, способную любить, способную давать, а не забирать. Она не имела ни малейшего представления о том, как выстраивать отношения с людьми, как любить, как делить мир, всегда принадлежавший ей одной. И это пугало. Она ступила на чужую территорию, где не могла чувствовать себя уверенно, потому что ничего не знала, в эту игру она играть не умела и правила были ей совершенно не знакомы. Любовь свалилась ей на голову, но что с ней делать? Она всю жизнь бежала от привязанностей и любых положительных эмоций, всю жизнь возводила укрепления вокруг своего сердца, твердо решив, что оно не будет принадлежать никому, и вдруг в один миг все рухнуло. Все ее труды пошли насмарку, когда вдруг из ниоткуда появился этот голубоглазый молодой человек и так легко и элегантно разрушил то, что она укрепляла годами. Он даже не пробивался сквозь эту броню, просто посмотрел на нее, и она начала рушиться, и Фатиме ничего не оставалось, как стоять в стороне и смотреть.

А может, то же самое произошло и с ним? Она видела его глаза, она чувствовала его мысли, как будто они на секунду действительно стали одним человеком. Он тоже боялся, вот что говорили эти глаза, и он тоже потерял всю броню, которой окружил свое драгоценное сердце.