До остервенения хотелось поскорее привести себя в порядок.

Но даже после всех утренних процедур и принятого душа хорошее настроение так и не вернулось. Откуда ему взяться, если очередной день даже дома начался с работы!

Лаккомо снова облачился в свой привычный костюм, подобрал оставленный со вчера на спинке стула китель и попытался придать влажным волосам приличный вид. Хорошо хоть после пробуждения его больше не подгоняли. Не хватало еще в родном дворце начать носиться как от каюты до мостика.

- Под твоим взглядом прислуга и стража скоро научатся летать, - заявил Эйнаор, в надежде немного развеселить брата. – Или ходить мелкими телепортами. Лишь бы тебе на глаза не попадаться.

Лаккомо сумеречно покосился на Лоатт-Лэ, но молча проследовал к своему месту за столом. Завтрак, как и вчерашний поздний ужин, братья попросили организовать в той же гостиной. Блюда под салфетками дразнили ароматами свежей выпечки, нескольких сортов сыра и фруктов. К их оттенкам примешивался густой запах свежесваренного кофе. Щедро льющиеся в высокие окна лучи солнца играли бликами на чеканном сервизе, а воздух мерцал редкими пылинками и пухом с комнатных цветов, который пропустили ночью тихие боты.

Благодать!

- Я просил не будить меня хотя бы этим утром, - с мрачной терпеливостью в голосе отозвался Лаккомо, наливая кофе. Странный энвильский напиток в свое время хорошо прижился даже на Тории. - Что вы узнали от полиморфа?

- Много интересного, но ничего сверхсрочного, - Эйнаор, одетый по случаю в белый домашний костюм простого кроя, расположился напротив с чашкой травяного чая в ладонях. Его безмятежному тону хотелось поверить, но какой-то подвох не давал покоя.

- Тогда в чем проблема?

- Не хватило терпения.

- Твоего? – Лаккомо подозрительно вздернул одну бровь.

- …И моего тоже, - уклончиво признался Эйнаор и опустил глаза.

Лаккомо тяжко вздохнул, но промолчал. Что-то случилось. Невыгодное, неприятное, непредусмотренное, но такое, что пока может немного подождать. Например, полчаса. Вице-король понял, что брат пока будет отмалчиваться и не проронит ни единого образа.Тоже не самая приятная манера с его стороны. В чем-то проколоться, напакостить, но не тащить мгновенно разбираться, а «подготовить». Так и сейчас он будет сидеть как на иголках и ждать, пока Лаккомо изволит позавтракать. Словно от сытости его желудка могла зависеть судьба какого-нибудь мира.

Алиетт-Лэ не стал разочаровывать брата и спорить, что добрее после еды он не станет. Проще было заставить себя проглотить этот несчастный завтрак, старательно приготовленный дворцовыми поварами.