– Можно, – ответил Иезекииль.

– Конечно, нет, – сказал Габриэль. – Спроси кого хочешь.

– Пока вы снова не начали спорить, я могу привести вам один хороший пример, – Осия, наконец, оторвался от шахматной доски. – Только для вас. Или, может, вы предпочитаете набить друг другу морду?

– Давай, приводи, – кивнул Амос.

– Прочитал в каком-то журнале сто лет назад. Это было при нацистах. Представьте себе большой немецкий город с населением не меньше миллиона жителей, это ведь много, да?

– Прилично, – сказал Иезекииль.

– Так вот на весь этот город приходилось всего одно отделение гестапо, ни больше ни меньше. Можете себе представить?

– Ну и что? – не понял Габриэль.

– В том-то и дело. Знаете, сколько человек в нем работало?

– Триста, – выпалил Амос.

– Двадцать пять, – сказал Осия, вызвав на лицах сидящих некоторое недоумение.

– Не может быть, – сказал Исайя и улыбнулся. – На миллион человек? Ты шутишь.

– Да, – ответил Осия. – На миллион человек. Американцы захватили после войны все их архивы.

– Двадцать пять человек, – сказал Мозес. – Как же они справлялись?

Осия ответил:

– А почему бы им было не справляться, если им помогал весь город?.. Весь город писал друг на друга доносы. Почти каждый считал своим долгом поделиться с гестапо теми или иными соображениями о своих соседях, коллегах, родственниках или друзьях. Офицерам гестапо оставалось только отделять явные плевелы от зерен и принимать меры.

– Ну, я же говорил, – сказал Иеремия. – Любое общество готово к насилию. Дай им только волю.

– Но все-таки это было при нацистах, – сказал Габриэль.

– Какая разница, – отмахнулся Иеремия.

– Что значит, какая разница, – удивился Габри. – Ты что, действительно не видишь разницу?