— Ты же знаешь того, кто это сделал, — не унимался Мингу после стрельбища.

— Откуда мне знать? Да я сам виноват. Нужно было осмотреть тетиву перед стрельбой, только людей рассмешил, — врал Чжонку, складывая оружие.

Мингу смотрел на его спину и молчал, а кулаки так и сжимались от злости.

«Ну ничего, ничего. Выведу я этих татей на чистую воду! Они у меня еще попляшут!»— решил он для себя.

Через пару дней в самое пекло, когда после обеда объявлялся недолгий отдых, Чжонку и Мингу отправились к водопаду искупаться. Он располагался по другую сторону рапсового поля. Вода ручья, падающего с десятиметровой высоты, была ледяной, но как же здорово стоять под бешено бьющим потоком, ощущая тяжесть и сопротивление натиска воды! Молодые люди соперничали, толкались и с наслаждением плюхались в воде. Когда время отдыха подходило к концу они засобирались в обратный путь. Шли вдоль берега ручья, шлепая босыми ногами по воде, как вдруг услышали голоса. Мингу придержал Чжонку за мокрый рукав сорочки, и парни осторожно подкрались к огромному камню, за которым скрывались говорящие. То, что они услышали, их поразило.

— Ха, да этот Ли Мингу отсиживался почти год в провинции! — сказал один, и Чжонку узнал Ким Ынкё.

«Значит и остальные здесь же»,— мелькнуло в голове, и в подтверждении этой мысли по ту сторону валуна раздался голос Дэгу:

— Да они два сапога пара! Один живет с дочкой наложницы, а второй едва не женился на девчонке, чью семью перебили, как семью предателя!

— Поэтому его и отправили в провинцию. Что? Нужно было ждать, когда за ним магистрат придет? — проворчал Ынчхоль.

— Какой магистрат? Этот магистрат сам виноват во всех грехах!

— А вы не видели ту наложницу?

— Нет, но дочка красивая! — вдруг выдохнул Ынчхоль. — Может, попросить отца купить мне ее?

И в этот самый момент сверху на нежившегося в воде Ынчхоля вдруг упало что-то огромное и тяжелое! Молодой дворянин ушел под воду, придавленный разъяренным Чжонку, которого пытался оттащить Мингу, да куда там! Дэгу и Ынкё поспешили на помощь барахтающемуся под водой Ынчхолю, но отодрать от него Чжонку, который уступал и в весе, и в росте, не могли. Мингу закричал и ударил друга в лицо, чтоб отрезвить. Чжонку пошатнулся, и этого мгновения хватило, чтоб выдернуть нахлебавшегося воды Ынчхоля. Тот навалился на камень, будучи не в силах стоять, отплевывался и едва дышал.

— Я вызываю тебя! Я вызываю тебя, Сон Ынчхоль! Я вызываю тебя! — кричал Чжонку, вырываясь из рук Мингу. — И если ты не трус, то примешь вызов! Здесь полно свидетелей.