Алька сначала даже не заметила Наташку, а как увидела, вспыхнула до корней волос. Вперила в физиономию брата тяжелый взгляд, тот подмигнул и пропустил жену. Сестре пришлось сесть об руку с бывшей. Она вздохнула и промолчала даже тогда, когда Наташка стала вспоминать, какой Алька была маленькой и хорошенькой.

Сама же Наталья не спускала глаз с жены Вадима. Высоченная, и дело не только в каблуках, сама по себе очень высокая. Волосы, грудь, осанка — всё это не нравилось Наталье. Даже украшений никаких, кроме сережек да обручального кольца. Причем, колечко-то самое простенькое. Неужто, денег пожалел на бриллианты? А вот на Альке что-то невообразимое. И платье такого Наталья нигде не видела, и украшения — штучный экземпляр: бисерные лепестки в ушах и колье перекликались с платьем. Видимо, сделаны на заказ.

От Вадима не ускользнул жадный взгляд девицы. Романов усмехнулся про себя.

Подошла официантка. Инна с Алькой стали заказывать, а Вадим вдруг попросил:

— Это наша знакомая, но она очень гордая, поэтому, если не сложно оформите в два чека. Это возможно?

Сотрудница уверила, что это не составит труда.

— Ты же не нуждаешься в благотворительности, — сказал он, — народу много в ресторане, так что можешь остаться с нами. Если хочешь, конечно.

Наталья вынуждена была всё это проглотить:

— Конечно, Вадик.

Инна подняла голову от алкогольного меню.

— А кто Вадик? — вдруг спросила она у присутствующих, вынырнув из папки.

Алька посмотрела на нее и прыснула в кулак. Вадим тоже улыбнулся.

— Ну чего? Что молчите-то? — обиженно произнесла Инна.

— Вадик — это твой муж! — ответила Алька.

Инна посмотрела на мужа, оценивая и прикидывая что-то про себя, и покачала головой, возвращаясь к меню.

— Никогда не возникало желания назвать тебя так. Розовые сопли какие-то. Брр!

И родственники захохотали в голос. Наташка отпила из своего стакана и промолчала.

Ее словно не было за столом. Были только эти трое. Они о чем-то постоянно говорили, вспоминали и хохотали. И эта высоченная дылда тогда наваливалась на Вадима или начинала хлопать его по руке. А он тоже хорош! Не спускал с нее глаз. Ни разу не посмотрел в сторону Натальи. Ни разу с того момента, как пришла эта его жена! И взгляд теплый, как легкое прикосновение руки. И ямочки на щеках играют. А потом принесли заказ. Его жена стала таскать у него из тарелки стручковую фасоль, которую Романов выбирал из блюда. Делала она это так, будто сие действие уже вошло в привычку. Выловила у себя осьминожика и подложила ему. Он тут же зажевал и попросил еще поделиться. При этом состроил такую физиономию, заглядывая в тарелку Инне, что даже Наталья не удержалась и улыбнулась.