Ника всё никак не могла собраться с мыслями. Амалия Станиславовна уже в шестой раз останавливала и просила играть сначала. Вероника вздыхала и начинала заново. Любовь Николаевна, ее постоянный учитель по фортепиано, слегла с ковидом, но отчетный концерт должен был пройти по расписанию, поэтому на замену вышел другой педагог.
— Попробуй почувствовать музыку. Пусти ее в сердце, — приговаривала учитель, которая сидела и перелистывала страницы партитуры.
Девочка лишь вздохнула. Легко сказать «пусти в сердце»… Сердце, да и голова сейчас заняты: не вздохнуть! Лучшая подруга на костылях, ее парню бешеная мамаша разбила лицо так, что смотреть страшно! Пока ее оттащили от Тимки, который просто стоял между ней и Леркой, тетка успела поцарапать ему и лицо, и руки, и шею. Говорят, кровища рекой лилась! Даже «скорую» вызвали, думали, что она ему глаз… того… Тьфу, тьфу, вроде обошлось. Любимый с травмой. Вот сейчас как раз должен прыгать. И если он возьмет высоту, то поедет на чемпионат, а если нет...
— Вероника! — окликнула педагог, и девочка вздрогнула.
— В чем дело? Что-то случилось? — спросила Лариса Станиславовна, глядя ей в глаза.
— Что?
Учитель вздохнула.
— В каких облаках ты сегодня витаешь? До пятницы всего четыре дня!
Ника еще раз вздохнула.
Но тут дверь приоткрылась, и в комнату заглянула какая-то женщина.
— Амалия Станиславовна, вас ждут внизу, — проговорила она.
Учитель оживилась, подскочила на ноги и поспешно вышла из комнаты, не забыв бросить ученице: