– Ты совершишь все открытия, что до сих пор не совершил. Анита выберет тебя, и вы будете счастливы до конца своих дней. Мы снимем с Аниты заклятие, и она родит тебе прелестного малыша, которого ты будешь растить с самого рождения. Ты познаешь радость отцовства и узнаешь, что такое семья, – шептали книги.

– За Эгирина! За Драгомир! За Смарагдиус! – кричал Морион, уже почти сорвавший голос.

Чем тише он кричал, тем отчетливее слышал книги. Из последних сил Морион вбежал в оружейную комнату и швырнул сумку в дальний угол. Голос затих, но лишь на мгновение. Потом книги заговорили снова. Они говорили, говорили, говорили…

Морион затравленно озирался вокруг. Оружейная комната, гордость Александрита, была под завязку набита самым разным оружием, но оно сейчас совершенно не интересовало Мориона.

Он искал ключ к двум тайникам, находившимся в комнате. Тайники скрывались за двумя портретами. На первом были изображены Александрит и Нефелина в день свадьбы, а на втором, нарисованном ко дню рождения Луны, вся семья, включая Аниту с Криолиной. Этот портрет родители хотели подарить девочке на четырнадцатилетие. Но, поскольку она пропала, пока повесили его здесь.

Помня о том, что книги с пауком невозможно просто так уничтожить, Луна предложила спрятать их в надежных тайниках, чтобы потом, после победы над Жадеидой, правители со старейшинами решили, что с ними делать дальше. Она подробно рассказала Мориону, где спрятаны тайники и ключи от них.

Подбежав к стене, на которой висел блестящий меч с ножнами, украшенными драгоценными камнями, Морион надавил на самый крупный из них – бриллиант, гордо сверкавший в центре. Бриллиант выпал из ножен, и в углублении под ним обнаружились маленькие ключи, о которых говорила Луна. Быстро схватив их, Морион снял портрет Алекса и Нефи со стены. Под ним пряталась небольшая дверца, которую он открыл ключом. Затем Морион дрожащими руками схватил сумку с книгами и хотел вернуться к тайнику, но с ужасом почувствовал, что ноги не слушаются его.

– Давай, давай! – закричал Фиччик, в панике глядевший на покрытое испариной перекошенное лицо Мориона.

На подгибающихся ногах тот сделал еще пару шагов. Ему казалось, что к щиколоткам привязаны свинцовые гири. Он не мог оторвать ногу от пола. Просто не мог. До цели оставалось совсем чуть-чуть. Но Морион осел на пол, и на его лице появилось бессмысленное выражение.

– Хозяин наш, господин, – радовались книги.

– Да, да, да, – блаженно бормотал тот в ответ севшим голосом.

Чиру, громко завопив, изо всех сил отвесила Мориону знатную оплеуху. На мгновение тот пришел в чувство, но потом на его лице опять появилось глупое выражение. Чиру, особо не церемонясь, двинула кулаком ему прямо в ухо, отчего у бедняги зазвенело в голове. Благодаря этому звону Морион на краткий миг перестал слышать книги. В его расширенных глазах появились проблески сознания. Фиччик, подлетевший с другой стороны, стал кричать что есть мочи.