– Я не знаю, – произносит он и подходит на шаг ближе. – Более уверенной или спокойной? Как будто ты стала более… собой.

– Что-то изменилось, – отвечаю я, потому что врать нет смысла. – И, может быть, когда-нибудь я расскажу тебе об этом.

Он кивает и отворачивается со смиренным видом.

– Но не сегодня.

Виктория из ордена Селуры – последний капитан, с которой я говорю, и это самая рискованная часть. Мы с Марленой почти неделю обсуждали, стоит ли оно того. В конце концов, она племянница директора и девушка Мариуса. Насколько нам известно, она уже втянута в их обман. И даже если это не так, есть огромный риск, что она все равно выберет их сторону, что она предаст мой план, и все это будет напрасно. Марлена настаивала, что оно того не стоит.

Я понимала ее точку зрения. Но я также видела, как усердно Виктория тренировалась для второго испытания, ночь за ночью, неделю за неделей засиживаясь в библиотеке. Я видела ее взгляд, полный ошеломленного разочарования, когда Мариус был объявлен победителем. Я видела, как эта победа была важна для нее.

Так что, после долгих упрашиваний, мы встречаемся в ее комнате, и я отдаю ей письмо. Она перечитывает его, и я вижу, как на ее лбу проступают сердитые морщины, как скривляются узкие губы. Закончив, она невольно мнет его, сжимая в кулаке. Вот и ответ на один наш вопрос. Она определенно не была причастна.

– Это может быть уловкой, – говорит она, и ее голос холоднее и безэмоциональнее, чем обычно. – Ты могла подделать письмо.

– Ты знаешь, что это не так, – отвечаю я ей. – Давай же, Виктория. Ты знаешь правду. Глубоко внутри себя ты знаешь, что Мариус не мог прийти к центру лабиринта раньше тебя.

– А что насчет тебя? – Ее серые глаза сверкнули таким гневом, что я начинаю беспокоиться, что Марлена оказалась права. – Как ты пришла туда раньше меня?

Если правда – мое оружие, то и мне суждено пасть от ее меча.

– Я тоже сжульничала, – говорю я и вижу, как раздуваются ее ноздри и белеют костяшки пальцев. – Но я всего лишь какая-то безродная выскочка с булыжника в море на другом конце света. Я не твой парень. Я не твоя семья. Я жульничала, но я тебя не предавала.

Она тяжело дышит сквозь стиснутые зубы.

– Чего ты от меня хочешь, Девинтер?

Я рассказываю ей наш план. Она не движется, даже не моргает, пока я говорю, а когда я заканчиваю, откидывается на спинку стула, и ее длинные черные волосы падают ей на лицо. Она непроницаема, словно статуя. Вокруг нас воцаряется неприятная тишина, пока она наконец не заговаривает.

– Если все атакуют Авангард… как определить, кто победит?