Женя глубоко вдохнул и выдохнул, прежде чем повторить. Во второй раз у него получилось.

Мягко надавливая на поршень, Женя смотрел, как прозрачная жидкость постепенно покидала пластиковый цилиндр.

Готово. Женя положил пустой шприц рядом с унитазом. В ушах стоял шум, будто где-то рядом дул сильный ветер.

Он встал. Ноги едва слушались. Щиколотку от напряжения свело судорогой.

Женя открыл щеколду и вышел.

Покидая туалет, он старался не смотреть на свое отражение – запоминать себя таким – худым, побледневшим и с паникой в глазах – ему совсем не хотелось. А еще он боялся пожалеть себя и передумать.

Женя подошел к лифту.

Он знал, куда ему надо.

Треснувшая от времени и бесчисленных торопливых нажатий кнопка лифта, через которую проглядывал светодиод, загорелась тусклым светом после нажатия.

Лифт натужно загудел. В тишине больницы звук казался оглушительным.

Женя чувствовал, что морфин начинает действовать. По всему телу распространилось приятное тепло, шум в ушах прошел вместе с паникой и бешеным сердцебиением. От него остался лишь легкий и приятный трепет. Запахнув халат, который на ощупь стал казаться шелковым, с рассеянной улыбкой Женя смотрел на желтый огонек кнопки.

Двери с лязгом открылись.

Женя вошел. Свет, казалось, выжигал глаза – настолько он казался ярким. Хотелось обратно, в густую и обволакивающую темноту.

Прищурившись и нажав цифру 8, Женя облокотился на поручень и достал из кармана наушники. Они смотались в один сплошной ком, но морфий превратил это неудобство в игру – внимательно разглядывая места сплетения, Женя увлеченно распутывал узлы. Предвкушающая улыбка застыла на его лице – как у ребенка, развязывающего ленту на долгожданном подарке.

Двери лифта открылись. Не поднимая глаз и продолжая распутывать наушники, Женя вышел.

Он подошел к подоконнику. На секунду он забыл, зачем он пришел сюда, но проморгавшись, пришел в себя.

Морфин уже подействовал полностью – во всяком случае, то, что собирался сделать Женя, уже не казалось ему таким пугающим.