— А это твоя вещь, — начал Эли, отводя глаза, — у нее случайно не четыре головы?

Алекто удивленно на него взглянула, а потом гневно воскликнула:

— Это ты ее взял.

— Мы не виноваты. Мы лишь хотели поиграть, а потом вернуть.

— Мы?

— Я и Дикки. Ну, Дикки, — продолжил он, когда она непонимающе нахмурилась, — я говорил тебе о нем.

— Твой, якобы, друг, которого, наверняка, не существует?

— Он существует, — запальчиво воскликнул Эли. — Прошлой ночью мы пришли, чтобы взять ее ненадолго и поиграть.

— Значит из-за нее он и мог прийти… — прошептала Алекто ошеломленно.

— Кто мог прийти? — непонимающе наморщился Эли.

— Неважно. Просто скорее отдай ее мне.

— Сейчас, — вскочил Эли.

— Куда ты?

— Дикки сказал, что тоже хочет играть, — начал он, направившись к двери, — и что согласен, чтоб это был воин вражеской армии, а Хруст за нас, а потом у него была метка, и еще он начал врать, как и в прошлый раз, хотя сказал, что не врет, но я уверен, что это так, а потом я…

— Постой, — перебила Алекто, — куда ты дел фигурку, которую взял у меня?

— Не у тебя, а из камина. Выбросил. На ней еще были эти странные светящиеся рисунки…

— А еще говоришь, что твой друг врет, — заметила Алекто, ковыляя за ним.

Опомнившись, Эли бросился к ней и поддержал, так что она продолжила путь, опираясь о него и неловко переставляя раненую ногу.

— Это здесь, — произнес Эли, выходя в коридор и бросился к темному углу. Алекто пришлось схватиться за стену, чтобы удержаться на ногах. — Я кинул ее куда-то сюда.

После недолгих поисков стало ясно, что в том углу ее нет, и Эли принялся осматривать каждый выступ, каждую щель, пока Алекто со всевозрастающим нетерпением следила за ним.