Зарокотал за околицей трактор, подался куда-то агроном, умчался на забрызганном «газике» председатель.

А земля дымится, дышит белыми клубами пара. Лопнули набухшие почки на деревьях, появились липкие листочки. А еще через день зацвели сливы, вишни; вскипели, вспенились бело-розовым облаком яблони, заиграла в садах пчелиная песня. Закроешь глаза, и кажется, что вовсе не в саду ты, а приник ухом к телеграфному столбу и слышишь гул убегающих вдаль проводов.

Вышел на крыльцо Гришанов, щурит глаза от яркого солнца, играет новенькой планшеткой — не знает, куда идти, что делать.

— Эх, хорошо, черт возьми! — Надвинул фуражку на глаза, смотрит на площадь. Там, возле бронзового Ильича, красногрудые, как снегири, пионеры рисуют белым и красным песком у подножья памятника эмблему — костер, выводят слова девиза: «Будь готов!» А вдали уже барабан гремит, горн тутукает, красное знамя полощется. Дети рядами идут, выстраиваются вокруг памятника. Звонкий девичий голосок то и дело вырывается из общего шума:

— Первый отряд, сюда, сюда!.. Ну, куда же ты ведешь, Валя? Вот ваше место.

Наконец разобрались, выстроились, затихли.

— Отряд, смирно! Равнение на средину!

«Четко командует парень. Голос поставлен, молодец», — похвалил вожатого Гришанов.

И вдруг — откуда ни возьмись — перед ним девчушка; худенькая, глаза как в омуте — в темных глазницах. Красный галстук шелковисто поблескивает.

— Иван Алексеевич, у нас после приема октябрят в пионеры будет утренник. Мы просим вас выступить перед ребятами. — И заморгала просительно черными длинными ресницами.

— Я? — удивился Гришанов.

— Да, вы. — И опять хлоп-хлоп ресничками.

— Но я не готовился.

— Ой, ну что вы! Выручите нас, Иван Алексеевич. Про революцию расскажите. Вы ведь воевали в гражданскую войну? — Покосилась на два ряда орденских планок на гришановской гимнастерке.

Гришанов усмехнулся, неловко сделалось: не воевал он в гражданскую, тогда он только на свет появился.

— Ну про Отечественную?.. — не сдавалась девчушка. — В Отечественную вы ведь участвовали? — И она уже не косилась, а уверенно кивнула на орденские планки.

— Воевал, — не очень внятно проговорил Гришанов.

— Ну это же так интересно ребятам! Выручите нас, пожалуйста. А то Владимир Иванович обещал, да боюсь, что он забудет. Посевная ведь, уехал куда-то в поле. Выручите, а?

— Хорошо, — пообещал Гришанов.

— Вот спасибо! — обрадовалась девчушка и побежала к своим.