– Нет. Проверка на адекватность.

– Чью? Свою? Или мою?

– Нет, – улыбнулся Рубцевич. – Реальности.

– Не понял.

Рубцевич подбросил монетку. Она упала орлом вверх.

– Если три раза выпадать будут разные значения, то с реальностью всё в порядке, – сказал Рубцевич, кладя монету на согнутый палец. – А если нет…

– То что, пора вызывать врача? – усмехнулся Фомин.

– Вроде того. Ну, или что-то прогнило в Датском королевстве. – Рубцевич оценивающе оглядел решку, будто удостоверяясь, что она не превратится обратно в орла, и подбросил монету еще раз. Потом глянул на Фомина. – Мне сказали, что ты ищешь специалистов для экспертизы по делу Цитрина?

– Да. Только теперь кое-чего не понимаю, – сказал Фомин, наблюдая, как из-под ладони Рубцевича появляется орел. – Я думал, что поговорить надо будет с директором театра, ну или там… замом…

Рубцевич чему-то улыбнулся и подвинул монетку на сторону Фомина.

– Так зачем тебе разговаривать с каким-то звуковиком?

Фомин кивнул.

– А кинь монетку.

– Зачем?

– Просто кинь.

Рубцевич наблюдал, как небрежно подброшенная Фоминым монета крутит «восьмерку» в воздухе, и сказал:

– Ну, скажем, Матфей и Гольдони были неправы, и слугой двух господ можно быть легко. Особенно если второе управление не так часто дергает. Зато я точно знаю, кто сделает нормальную экспертизу. Кто из театральных пацанов наш человек, а кто нет. Удобно.

– А другие сотрудники театра – они в курсе?

– Конечно. Ну, точнее, предполагают.

– И что, это не мешает?