Она снова вытерла скрамасакс о штаны и взглянула на свое расплывчатое отражение.
Длинный глубокий порез зиял на ее щеке, как экзотический цветок.
К окровавленной ладони прилипли белые перья.
– Я прошу вас отвести меня в безопасное место!.. – услышала она совсем рядом знакомый голос.
Резко обернувшись, Ронни увидела мистера Бейли, который судорожно цеплялся за пытающегося оттолкнуть его солдата. Он выглядел гораздо хуже, чем раньше: идеальный прежде костюм висел на нем рваными лоскутами, редкие волосы выпали практически полностью, крючковатый нос заострился еще сильнее.
Солдат толкнул его, и бывший директор Лицея, не удержавшись, рухнул на пол. Ронни ухмыльнулась и, спрятав скрамасакс, сжала в кармане свое сокровище. Старый дедушкин нож отозвался приятной прохладой.
«Пусть первый удар станет последним», – мысленно повторила она.
Мистер Бейли наконец заметил ее. По его белому, как снег, лицу расплылась жалкая улыбка.
– Какая встреча… – залепетал он, попытавшись отползти подальше. – Я так рад, так рад…
Ронни представила, как она выглядит со стороны: вся в крови, на лице огромная уродливая рана, кривая ухмылка. Но не ей жалеть этого предателя, омерзительного ползучего червяка.
Она нависла над ним, как тяжелая свинцовая туча.
Мистер Бейли сглотнул. Он действительно был жалок. В глазах его теплилось хорошо знакомое Ронни чувство – надежда.
– Вы многого добились, – нервно звенящим голосом сказал он, – вы такая молодец, такая…
В ту же секунду он захрипел. Острое лезвие дедушкиного ножа как по маслу вошло прямо в сердце и расплавилось. Ронни отдернула руку. Жизнь за мгновение покинула тело мистера Бейли. Остекленевшие голубые глаза потухли.