Один только факт, что три кнопки на домофоне имели одинаковое имя, вывел его из себя и заставил нажать все три сразу. Если можешь себе это позволить, значит, наверняка, в чем-то да виновен.

– Кто там? – раздался сонный голос, хотя день уже перетекал в вечер.

– Меня зовут Мортен Хейнесен, – сказал он, прочищая горло, чтобы голос звучал убедительнее. – Я из криминального отдела полиции в Копенгагене, и у меня есть несколько вопросов, на которые я хотел бы получить ответы.

– Я уже ответил на все вопросы.

– Вы ответили на вопросы, но далеко не все.

– А если я откажусь?

– Конечно, можете попробовать, но это приведет лишь к тому, что я скоро вернусь уже с опергруппой, а они не будут звонить в дверь и ждать, пока вы придете и откроете. Кроме того, это будет занесено в протокол, и в случае, если мы решим возбудить уголовное дело, отказ от допроса может встать вам боком.

Он замолчал и отступил на шаг, одновременно впечатленный и напуганный собственной способностью – не задумываясь, впихнуть столько лжи в одно предложение. Но, очевидно, именно это и было нужно – он услышал вздох, после чего дверь открыл босоногий Якоб Санд, одетый в белые льняные брюки и наполовину застегнутую светлую льняную рубашку.

– У меня мало времени. – Санд провел рукой по зализанным назад волосам и кивнул ему, приглашая войти. – Мне нужно уехать на встречу. Если не успеем, можем назначить другое время.

– При хорошем раскладе достаточно будет одного вопроса. – Хейнесен вошел в просторную прихожую с деревянными панелями, зеленовато-коричневыми картинами с изображением птиц и лестницей с массивными перилами, по которым можно было прокатиться при желании. – Мы можем где-нибудь поговорить наедине?

– Если это был ваш вопрос, то ответ – нет. Давайте здесь.

– У нас гости? – спросила совсем худенькая женщина, выглянувшая со второго этажа, тоже одетая в светлый лен.

– Здравствуйте! – сказал он, помахав рукой. – Мортен Хейнесен из отдела криминальной полиции в Копенгагене.

– Отдел криминальной полиции? Что это еще за отдел? – Женщина перевела взгляд на Санда. – Что случилось? Кто-то умер?

– Не знаю, – сказал Санд, разведя руками. – Давай ты сейчас продолжишь заниматься йогой, а я тут со всем разберусь и, надеюсь, смогу все объяснить позже. – Он повернулся к ней спиной, показывая, что она должна оставить их в покое.

– Это вы убили ее? – спросил Хейнесен достаточно громко, чтобы женщина услышала, одновременно доставая фотографию Элайи Гудлак.

– Господи, Якоб. Тебя ведь не подозревают в убийстве?