— Я отдохну немного, и всё пройдёт, — Елица прикрыла глаза и с трудом перевернулась на бок, подкладывая ладонь под щёку.

Леден вздохнул и, подхватив ведро, вышел прочь. Скоро вернулся — с полным. Захлопотал у печи, готовя какую-никакую утренню. И как будто старался даже не смотреть на Елицу лишний раз, явственно перекатывая в голове тяжёлые мысли. Дали они себе отдохновение, позабыли об опасности в дни временной тишины и спокойствия: ведь снов таких у Ледена давно уж не случалось. А тут Морана напомнила о себе, не дав совсем уж разнежиться.

И теперь по телу гулял стылый сквозняк слабости, а внутри будто дыра зияла чёрная — до того глубокая. Елица наблюдала за Леденом, который нынче выполнял её дела, но ничуть не корила себя ни за невольную задержку, с которой теперь придётся им до Лосича отправляться, ни за то, что решилась всё же княжичу помочь, поделилась живой своей. Потому что кто она такая будет, если не станет этого делать?

Подумалось уже, что отступает слабость и скоро силы потраченные, выпитые Леденом, начнут возвращаться. Елица за даже сесть попыталась, прикрывая обнажённую грудь, как увидела на светлом одеяле пятна алые, густые — не слишком много — но и это напугало её до комка в горле, до горячего дыхания и пелены мутной перед глазами. Ведь лунная кровь должна быть ещё не так и скоро. Она всхлипнула тихо, прижимая ладонь к губам.

Княжич насторожился тут же, подошёл спешным шагом. Страшно побелело его лицо, как он увидел кровь на простыне и на оголившихся коленях Елицы.

— Я к большухе схожу, — выдавил он. — Никуда не двигайся с этого места.

Елица только успела рубаху натянуть, как прибежала Чтава сама — напуганная жутко: видно, Леден рассказал ей, что княжна совсем кровью исходит. Пришла с ней и другая женщина — с сумой большой — окутала сразу запахом пряным трав. Знахарка. Княжича выгнали, конечно. Большуха сняла с печи уже подгорающую кашу, которую тот так и оставил на огне. Елица послушно и без единого слова дала осмотреть себя. Знахарка поцокала языком, а как взглянула на неё — улыбнулась.

— Что напугалась так? — прошамкала, щерясь уже прореженными временем зубами. — Бывает такое. Пришла лунная кровь раньше, чем надо. Встряхнуло, может, тебя что. Или устала в дороге сильно. Всё пройдёт. Только в седло тебе лучше не садиться.

Оставила она травок, кровь запирающих, и унимающих тянущую боль внизу живота — да и ушла с заметно повеселевшей большухой. А на душе всё равно словно тяжесть осела. Елица мысленно прикинула, сколько дней прошло с первой близости их с Леденом — не так и много, конечно — а всё равно такая тревога в душе разрослась, что хоть плачь.