Елица кивнула ей спокойно, стараясь успокоить пуще.

— Что ж, раз решено всё — то можешь охранителей своих отсылать прочь, — Гроздан прервал их безмолвный обмен взглядами. — С тобой всё хорошо теперь будет. А тебе, Вышемила, всего доброго.

Недовольно дёрнулся на своём месте Камян, шепнул что-то княжичу на ухо, да тот отмахнулся раздражённо: не внял. Боярышню увели прочь, а Елица поднялась на ноги, как начали вставать мужи вслед за княжичем, который разговор посчитал завершённым.

— Я не подпущу его к себе, — успела шепнуть Елица Ледену во время заминки небольшой: словно запуталась чуть в подоле собственном. Кмети на миг окружили их, загородили спинами. — Долго не подпущу. Делай всё, как должно. Как только косляки уйдут.

Княжич придержал её под руку заботливо.

— Одно ещё дело к тебе, — проговорил он тихо и торопливо. — Гроздана от войска его отдели. Я пущу слух, что нападение на их стан будет. Пусть уводит тебя из-под удара.

Елица кивнула, глянув на Гроздана искоса — тот занят был разговором с воеводой своим. Леден сжал её локоть крепко — и в сторону отошёл. И выдворили скоро его и ближников из шатра едва не силой — подгоняя. Ушли они — и внутри всё застыло ледяной обречённостью.

— Тебе отдельный шатёр поставят, — прежде чем выйти, сказал Гроздан. Подошёл и поймал пальцами Елицу за подбородок. — Но только помни, что меня ты в нём должна принимать, как только я захочу.

— А я хочу, чтобы теперь всё по-другому было, — ответила твёрдо, высвобождаясь. — Коль скоро стану твоей женой, то и хочу, чтобы вёл ты себя подобающе.

— Я подумаю, — хмыкнул княжич. — Крепко подумаю. Обещаю.

И нехорошо дрогнуло в животе, закрутилось узлом. Елица промолчала — и княжич, верно, принял её безмолвие за согласие. Едва покинул он укрытие, как зашли внутрь рабыни, одетые справно и чисто — видно, так их блюли, чтобы не брезговали ближники Гроздановы, а то и он сам, с ними на ложе устраиваться. Захлопотали кругом, повели куда-то. И скоро оставили в другом шатре, совсем новом, будто ни разу ещё его раньше на разворачивали. И ковры на земле тут лежали совсем не потёртые, чистые — шёл от них запах шерсти, густой, ещё не перебитый ничем. Похоже, давно жильё это походное Елицу дожидалось, явно не только что его поставили. Уж больно много уюта успели навести здесь, обо многом позаботиться.

Да только не успела ещё Елица и осмотреться толком, как наведался к ней Камян. Постоял он в стороне немного, наблюдая за тем, как ходит она по шатру неспешно, и за размышлениями не сразу удалось его заметить. А как увидела — вздрогнула невольно, пусть и не хотелось слабость лишнюю показывать.