– Собственно говоря, на какой случай? Диких зверей здесь не имеется…

– Но нас может понудить в самозащите нечто похуже диких зверей. Среди обитателей островов Южного океана встречаются весьма опасные племена, которые проводят всю жизнь в войнах и ни мало не признают никаких законов гостеприимства и нравственности.

– Вы опасаетесь, что они могут напасть на нас в один прекрасный день?

– Да, опасаюсь.

– Но каким образом они узнают о нашем существовании на этом острове.

– А как они открыли Александра Селькирка? Этого нельзя предугадать.

– Вы смотрите на вещи слишком мрачно, – сказал неуверенным голосом наш друг, помолчав немного.

– О, нет, мой милый, я надеюсь, что с Божьей помощью все кончится благополучно, но быть на готове все-таки необходимо.

– Надо бы расспросить туземцев, не нападали ли на них какие-нибудь соседния племена!

Аскот кое-как расспросил островитян и ответ получился от них далеко не успокоительного свойства.

– На одном из близлежащих островов действительно живут очень хищные и драчливые люди, – отвечали они, – Они приезжают сюда на своих лодках и грабят все, что ни попадется.

– И часто?

– Иногда частенько, раз за разом… в другой раз – довольно редко.

– Не стоит думать об этом, – заметил лейтенант. – Ведь, пока мы не знаем местопребывания наших товарищей, все эти рассчеты не ведут ни к чему.

Все это понимали, но тем не менее каждому хотелось хоть немного приподнять угол завесы, скрывающей будущее, и заглянуть в него хоть краешком глаза. Чем ближе решение участи, тем сильнее бывает и беспокойство.

Под защитой каменных стен ограды наши друзья выспались на сене, постланном циновками, и встали на другой день лишь когда солнце уже высоко поднялось на небе. Отшельник тем временем предупредительно пожарил им весь их запас мяса и телятины, чтобы подольше сохранить его от порчи; кроме того он наготовил путникам на дорогу овощей и плодов, не забыв также и бамбуковую фляжку с водкой и даже целебную мазь на случай каких-либо поранений. Старик снабдил белых гостей своих всем, что только нашлось в его хозяйстве, а на прощанье благословил каждого в отдельности, конечно, по своему, по-язычески, но так набожно, так сердечно, что никто из молодых людей не позволил себе ни усмешки, никакой шутки.

Из-под циновки сзади жертвенника он достал все священнейшие свои амулеты, красные перья, которыми поддерживалась связь между людьми и божеством. На алтарь он возложил в изобилии всяких яств, обрызгал его и изображение богини Пеле водой и водкой и затем прикоснулся красным пером к каждому из своих гостей.