– Ох, мамулечка! Как же я люблю тебя! – беззаботно рассмеялась Лина, небрежно откидывая волосы с плеч. – С твоим воображением, тебе нужно засесть за роман, честное слово! Я помогу тебе выбрать агента. Уверенна получится бестселлер!

– Василина!

– Ну, конечно я счастлива, мам! Ну, правда, какие глупости! Ян тот человек, который мне нужен. Ты просто утомлена, вот и надумала, так бывает. Ведь не каждый день твоя дочь выходит замуж за миллионера, правда? – ироничной улыбкой, Лина отмела все сомнения и стала разыскивать среди бумаг копию последнего договора с подрядчиками.

– Да, конечно, – выпрямив спину, мама быстро подобралась, вторя небрежной улыбке дочери. Боковым зрением, Лина следила за безмятежным лицом: в эту игру они умели играть обе.

– Но, меня спасает Натали, – весело заявила мама, посматривая на дверь. – У неё очаровательный малыш. Вылитый папа. Ладно, побегу дальше, ещё столько дел, – легко поднимаясь из низкого кресла, она чмокнула в макушку и потрепала по волосам. – Не засиживайся допоздна, хорошо?

– Не буду, – пообещала Лина и долго всматривалась в полумрак коридора, где растворились лёгкие шаги.

Закрыв ноутбук, она аккуратно сложила планы павильонов и подошла к тёмному окну. Дождь прекратился. Спустившийся туман спеленал квартал белёсой паутиной. Лина и сама последние дни жила то ли в тумане, то ли в липкой паутине. Стала двухмерной черно-белой плоскостью: все краски остались только на холсте и перепачканных пальцах.

Сказывается отсутствие Яна, в сотый раз повторила себе Лина. Назначив дату свадьбы, он улетел руководить ремонтом фамильного дома в графство Дорсет, где чета Олсен обоснуется после медового месяца; потом дела компании его вызвали в Нью-Йорк. И вот, уже третью неделю он проводит в Китае, налаживает с технической командой производство на новом металлургическом заводе и ежедневно откладывает и переносит возвращение в Лондон.

Лина опёрлась бёдрами о высокий подоконник. Из груди вырвался смешок: сегодня ночью, Ян вернётся! Обязан вернуться, если намерен присутствовать на свадьбе. Отодвинув занавеску, она прислонила лоб к стеклу и вгляделась в молочную пелену. Темнота дышала и вздрагивала нечёткими многоточиями цветных огней. Ложное ощущение одиночества. Люди у подъезда едва различимы, растворились в тумане, слились с чёрными лужами и серой брусчаткой. Но, она знала: они там и круглосуточно следят за каждым жестом. У фасада соседнего дома, поймав свет фонаря, мигнула оптическая линза фотоаппарата, словно соглашаясь. И Лина вздохнула, выпуская из пальцев занавеску. Без Яна, она потеряла ориентиры, двигалась сквозь туман на ощупь, не зная куда плыть. Куда?..