– Я делал так в детстве, – объяснил Пауэр, жуя. – Пока мама не узнала и не оборудовала в моей комнате буфет. Ешь медленнее, а то стошнит.

Я сделала глубокий вдох, вытирая губы тыльной стороной ладони.

– Мы с Ли тоже делали запасы. Собирались бежать на Новый Питос, и я должна была изображать его служанку…

Пауэр фыркнул:

– Какая чушь!

Да, так оно и было. Почти такая же чушь, как слышать, как тебя называют шлюхой Повелителя драконов, а на другом берегу славят Сына Революции.

Мы ели до тех пор, пока не остались лишь куски, покрытые мохнатой плесенью. А затем откинулись назад, прислоняясь к кровати Пауэра и тяжело дыша.

– С Новым годом, – сказал Пауэр, чокаясь со мной своей миской с остатками, покрытыми плесенью.

Новый год. Сегодня Новый год. Я совсем забыла.

– Мне семнадцать, – сказала я.

– Ты родилась в Новый год?

Нет. Просто я происходила из той семьи, которая не разбиралась в календарях и отмечала дни рождения по праздникам, а не по дате появления на свет, но у меня не было настроения рассказывать об этом Пауэру, чтобы после выслушивать его насмешки, поэтому я просто кивнула в ответ.

– С днем рождения, – прошептал Пауэр, протягивая мне испорченную картофелину.

Я посмотрела на нее. И тут же вспомнила, что еще означал Новый год.

Завтра вечером мы должны были встретиться с Гриффом.

– Я все еще не знаю, как отравить драконов. – Я подтянула колени к груди, чувствуя приближение неминуемого провала. – Город разваливается на части, все голодают, а теперь мне придется сказать Гриффу Гаресону, что я не могу ему помочь…

Пауэр застыл рядом со мной. А затем положил руку мне на плечо, касаясь меня так, что я почти не ощущала его ладонь, пока не посмотрела в его глаза.

– Энни, есть… кое-что, что я должен тебе сказать.