Так что, буквально понимая написанное и принимая во внимание последующее бегство монаха Сергия (в миру Степана Касатского) из монастыря после лишения им невинности девицы Марии, находившейся под опекой отца в силу её сумасшествия, и дальнейшее его нахождение как беспаспортного имеют все признаки уголовного преступления, ответственность за которое была предусмотрена в разделе Х Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года, да и Духовная консистория от этого дела в стороне не осталась бы.
Не уверен, что великий писатель предполагал подобную трепанацию своих героев посредством уголовного закона…
Хочется верить, что в этот момент Лев Николаевич думал о нас, жалел нас, пытался объяснить нам, что такое искупление и покаяние, настаивал на том, что не так страшно само преступление, как вечная мука раскаяния за него:
И это мучительное чувство пустоты, как будто внутри тебя лопнула натянутая струна, напомнило о себе, когда по необходимости надо было вернуться к давно забытому мной рассказу Юрия Нагибина «Терпение», из-за публикации которого в «Новом мире» в 1982 году писатель был лишён Государственной премии.
Случайная встреча его героини Анны с единственным в её жизни любимым человеком Павлом – пропавшим героем войны, потерявшим на фронте ноги и теперь живущим на острове Валаам, где собраны такие же, как он, калеки-«самовары», подводит своеобразный итог её по-советски роскошной жизни, где есть докторская степень, состоявшийся муж, внешне благополучные дети и промельки памяти о несостоявшейся любви, которые, как оказалось, и есть единственный смысл её существования.