Сегодня уже понятно, что вся история человечества, отделяющая нас от рисунков, нанесенных охрой на стены пещеры Ласко 15 000 лет назад, успеет повториться дважды, прежде чем мы доберемся до последних неандертальцев. До времени появления первого представителя их вида потребовалось бы 20 повторений.

Значение неандертальцев было и остается огромным. Мы точно не знаем, что подумал бригадир горняков, проводивших работы в гроте Фельдхофер, когда понял, что кости перед ним принадлежат не медведю; и понятия не имеем, что испытал капитан Флинт, увидев череп из карьера Форбса. Исключением из сухих научных описаний XIX в. была реакция Чарльза Дарвина на ту же окаменелость. Он нашел ее «удивительной», и в течение многих последующих десятилетий новые поколения ученых, сталкиваясь лицом к лицу с неандертальцами, приходили в восторг.

Сохранились интересные записи, которые во время раскопок Ле Мустье 1 в 1908 г. Клаач делал в личном дневнике. Помимо профессиональных впечатлений от находок, он описывает случаи соперничества между членами команды, вечеринки с шампанским и рассуждениями об охотниках ледникового периода, свои ночные раздумья. Раскопки и скелет будто пьянят его, дневник вместо привычного прошедшего времени срывается в настоящее: «Вот это зубы!» Древний мальчик действительно запал ученому в душу. Он пишет, что в ночь после кропотливой реконструкции из фрагментов — «наиболее сложной технической задачи, что я когда-либо выполнял», — этот череп ему приснился.

Неандертальцы проникли не только в ученые умы. Уже спустя два десятилетия после их дебюта стали появляться примитивные фантастические романы. Они удовлетворяли аппетиты публики, желающей хотя бы мысленным взором взглянуть на этих удивительных существ. Как и в зарождавшемся жанре научной фантастики, в рассказах о встречах с неандертальцами особенно громко звучат темы вражды и противостояния. Ж. Рони описывает жестокие столкновения в романе 1911 г. «Борьба за огонь», название которого переводится с французского как «Война за огонь» (La Guerre de Feu).

В 1955 г. под впечатлением разрушительных результатов двух мировых войн Уильям Голдинг в романе «Наследники» (The Inheritors) рисует Homo sapiens как абсолютных агрессоров. Именно мы, а не они оказались ненасытными хищниками, неспособными сопереживать и найти у неандертальцев чувства. Общая тенденция на протяжении десятилетий была именно такова, но все же лишь в начале 1980-х гг. с выходом чрезвычайно успешно книжной серии Джин Ауэл «Дети Земли» (Earth Chidren) неандертальцам позволили любить и быть любимыми.