– Тони, как я могла что-то сказать, если не знала и до сих пор не знаю, где ты был?

– Я ходил в гостиницу на вечеринку, а потом ехать домой не имело смысла, и некоторые из нас остались там.

– Ясно.

– Так ведь Новый год же… чем не повод отпраздновать?

– О да, я знаю. Слышала, как звонили колокола собора Христа в Дублине, по радио передавали в полночь. Очень здорово. Я подумала, что праздник удался на славу.

– Эш… я… но ты ведь терпеть не можешь толпы народа… послушай, я виноват, я готов искупить…

– Отлично, тогда будь здесь к чаю. Часа в четыре дня.

– Нет, так нечестно! Ты нарочно загнала меня в угол. Хватит, я уже договорился, мне нужно идти. Чистая рубашка есть?

– Целых девять чистых рубашек.

– В смысле, целых девять? Что за намеки?

– Ты меня спросил, я ответила. Из прачечной приходят каждую среду. Я даю ему семь рубашек, он отдает мне семь рубашек – вот так оно и работает. Деньги творят чудеса, как говорится.

– Эш, да что с тобой? У тебя есть все, что пожелаешь. Почему ты вечно всем недовольна?

– Не знаю. Правда не знаю. Наверное, характер у меня такой.

– Ты сейчас издеваешься, да? Язвишь.

– Маманя плохо себя чувствует, она ужасно выглядит. Я хочу вернуться на работу в лавку, чтобы помочь на какое-то время.

– Так вот из-за чего ты на меня нападаешь? Я против! Я не хочу, чтобы моя жена снова работала в лавке родителей.

– А я не хочу, чтобы мой муж напивался в стельку и валялся пьяный по городу, выставляя нас обоих полными придурками. Я не хочу жить здесь одна, словно вдова. У твоей матери общения больше, чем у меня. Тони Мюррей, есть куча всего, чего я не хочу, но мирюсь с этим.

– Нет, вот тут я буду стоять на своем! Я женатый мужчина, и для меня будет унизительно, если жена снова начнет работать. Из глупого ослиного упрямства!

Эшлинг встала:

– А я замужняя женщина, и для меня унизительно слышать, когда мой муж говорит, что с нами все в порядке. С нами ничего не в порядке. Мы до сих пор не сумели заняться сексом. Тони, прошел уже год и семь месяцев, это ненормально! А последние полгода мы даже не пытались. Я не собираюсь молча сидеть и подчиняться тому, кому хватает глупого ослиного упрямства утверждать, что все прекрасно! – (Тони уставился на нее, стиснув руки в кулаки.) – Может, договоримся полюбовно? – предложила Эшлинг.