Бернард сел в кресло в самом углу, рядом с кроватью, и положил руки на широкие подлокотники. Юэн потоптался посреди комнаты, оглядываясь по сторонам и стараясь ни на что не наступить и ничего случайно не задеть. Затем отодвинул стул и сел за рабочий стол, повернувшись в сторону Бернарда. Он не знал, что сказать. Они пересеклись взглядами.

– Похоже на комнату человека, который больше десяти лет не занимался фотографией? – спросил Берн.

– Нет, скорее, наоборот, – с сомнением выдавил из себя Юэн.

– Я тоже так подумал, когда открыл ее после смерти отца.

Юэн нахмурился, прикусывая губы.

– То есть ты не знал, что здесь столько снимков? Отец их тебе не показывал?

– Может быть, часть, очень давно. Я предполагал, что он многое мог спрятать, но не думал, что снимков окажется настолько много.

– Подожди, – сказал Юэн, перевесив одну руку через спинку стула, а другой потер лоб. – Я ничего не понимаю. А зачем ему понадобилось вообще что-то от тебя прятать?

– Если бы я знал, – вздохнул Бернард, откинув голову на спинку кресла и посмотрев в потолок. – После смерти матери отец сильно изменился.

Юэн притих, ожидая, что за репликой Бернарда последует что-то еще, но парень молчал, продолжая смотреть в потолок. Об этом упоминала Эллен Бакстер. Грегора сильно подкосила смерть жены. В свое время город полнился разными слухами. Например, ходила версия, что Грегор Макхью едва не слетел с катушек и его чуть не забрали в лечебницу, а некоторые были уверены, что он успел там полежать. Какие-то люди болтали, что Грегор убил Инесс, потому и свихнулся. Однако слухи есть слухи, они могут быть далеки от реальности. Тем не менее Юэн рискнул:

– Я слышал, что твой отец был не в самом лучшем состоянии после смерти твоей матери и что какое-то время спустя он резко перестал заниматься фотографией, уволился из газеты. Но так ли все было на самом деле?

Бернард молчал так долго, что Юэн уже начал думать, что это была плохая идея лезть в чужие семейные дела. Но, с другой стороны, Берн сам его привел сюда. Вероятно, он хотел не просто показать огромное количество коробок со снимками.

– Примерно так все и было, – ответил Бернард и посмотрел на Юэна. – Когда матери не стало, отец с головой погрузился в фотографии. Поначалу он стал уезжать из дома с фотоаппаратом на несколько часов, говоря мне: «Берни, ты же самостоятельный мальчик? Я могу оставить тебя ненадолго одного?» Мне было одиннадцать. Я мог приготовить себе яичницу и не спалить дом. К тому же я понимал, что у отца могли быть дела. Однако с каждым разом он отсутствовал все дольше и дольше… Он возвращался домой с несколькими катушками пленок и бежал в фотолабораторию. В перерывах между просушкой и проявкой мог что-нибудь приготовить или проверить домашнее задание.