– Извини, – сказал Берн, запуская руку во влажные от пота волосы. На его белой футболке проступили крупные мокрые пятна, словно его окатили водой. – Я, должно быть, тебя разбудил, – речь его звучала сумбурно, дыхание сбилось и не спешило восстанавливаться.

– Нет, не разбудил, мне все равно не спалось. Я сидел с гитарой и сочинял музыку, а потом услышал крик из твоей комнаты. Ты выглядишь так, будто вернулся с двенадцатичасового марафона по бегу, но что-то мне подсказывает, ты не бегал.

– Да, – ответил Бернард рассеянно, словно не понимал, что у него спрашивали и что он сам должен отвечать. – Прости, я… Мне нужно принять душ.

Берн подошел к комоду и достал свежую белую футболку вместе с домашними штанами. Он кинул взгляд на смятые простыни, с шумом выдохнул и в несколько резких движений снял постельное белье, затем из того же комода достал стопку чистого. Юэн поднялся с кресла и приблизился к кровати.

– Иди, я займусь этим.

Две или три секунды Бернард стоял молча, переводя взгляд со стопки постельного белья в своих руках на Юэна и обратно. Наконец, он положил чистое белье на край кровати, подхватил вещи одной рукой, а другой смятое постельное белье и удалился странной шаркающей походкой.

Первым делом Юэн широко открыл окно, чтобы впустить в душную комнату свежего воздуха, которого очень не хватало. Он постелил простынь, надел наволочки на подушки и вдел одеяло в пододеяльник. Единственным человеком, которому он когда-либо помогал подготовить кровать, была его сестра Джи. Теперь еще и Бернард. Закончив, Юэн уселся обратно в кресло и осмотрелся.

Почему-то он думал, что комната Бернарда точно должна быть копией фотостудии. Ожидал увидеть лампы, штативы и белый фон где-нибудь в углу. Однако ничего этого не было. Фотографии хоть и имелись (развешанные в пару скромных рядов около стеллажа за спиной), но не в большом количестве. На рабочем столе стоял ноутбук, рядом два фотоаппарата, с которыми Бернард не расставался. Несколько книг на полках по искусству фотографии, еще какая-то художественная литература. Обстановку комнаты нельзя было назвать минималистической, тем не менее казалось, что чего-то не хватало. Чего-то вроде бы незначительного и важного одновременно.

Вскоре появился Бернард с накинутым на голову полотенцем. Он прикрыл окно, спасаясь от сквозняка, и сел на край кровати, понуро склонившись к коленям.

– Берн, ты как? Выглядишь чуть свежее, чем ходячий труп, – сказал Юэн спустя пару минут молчания, за которые парень так и не произнес ни слова и даже не поднял взгляд.