Дориан тоже нахмурился.

– А я вовсе и не собирался никого сегодня цеплять, – возмутился он. – Единственное, чего я хотел, – это хорошо провести время вместе с тобой. Я ведь тебе говорил, что мы могли бы и дома остаться.

– Да, знаю. – Каролина вздохнула. – Извини, тебе ведь даже и поужинать здесь не удалось.

– Да нет, в любом случае мне хорошо. Мне нравится это место. Нравится Квинс.

– Я буду скучать по тебе. Уже завтра. Так здорово, что ты смог провести здесь неделю.

– Скоро мы снова увидимся, – решил он ее подбодрить. – У нас теперь есть воздушные мили, и их можно тратить, ты не забыла?

Каролина улыбнулась.

– Не забыла. Но все же… – Она, казалось, на мгновение задумалась, не зная, как продолжить фразу. – А ты не думал о переходе на другую линию? Вместо Лос-Анджелеса ты мог бы летать по линии Лондон – Нью-Йорк, как на этой неделе.

Дориан об этом уже думал. И не только на этой неделе. С самого начала работы в «Скайвинд» он боролся с искушением попроситься на этот маршрут. Тогда он мог бы несколько ночей в месяц проводить у Лили, а не в обезличенном отеле возле международного аэропорта Лос-Анджелеса. Но всегда находилось нечто, что его останавливало.

– Может быть, стоило бы попробовать, – ответил он. – Я подумаю.

– Может быть, – эхом отозвалась Каролина, улыбнувшись.

И в ее взгляде промелькнула тень. Тень, которая дала понять Дориану, что подруга его в глубине души не питала больших надежд на то, что он когда-нибудь подаст заявление о таком переводе. И он не мог ее в этом винить. Каролина не в первый раз предлагала ему что-то в этом роде, нечто в высшей степени разумное и сообразное обстоятельствам, что позволило бы им видеться чаще. И далеко не в первый раз Дориан ее предложения отвергал.

– Наверное, это непросто – оказаться рядом со мной после всех этих лет, – прошептал он, чего-то вдруг устыдившись. – Должно быть, это изматывает – бороться со всеми моими закидонами.

Они продолжили танцевать, хотя та песня закончилась и зазвучала другая. И он подумал, запомнит ли ее Каролина, как запоминала все остальные. «Мгновение и песня: когда Дориан пытался просить прощения за то, что он – конченый человек, пока мы с ним танцевали на пустыре в Квинсе».

– Не говори чепухи, – послышался твердый голос Каролины. – Твои закидоны устраивают меня гораздо больше, чем закидоны других людей.

Дориан засмеялся.

– Я тебя не стою. – И он чуть наклонился, их лбы соприкоснулись.

– Повторяю в последний раз: кончай нести чепуху.

Они продолжали танцевать. Каролина сделала движение, чтобы быть к нему чуть ближе, чтобы обвить руками его шею. Дориан, сочтя их перебранку завершенной, постарался расслабиться и позволить музыке увлечь его. Приятно было и помолчать для разнообразия. Песня лилась нежная и печальная. Каролина тихонько подпевала. В тексте шла речь о жарких ночах и чемоданах, полных воспоминаний. От Каролины пахло дымом от барбекю, водкой с апельсиновым соком и ее обычным парфюмом. Тонкий, словно пудра, цветочный аромат, который Дориан смог бы узнать где угодно. Кажется, узнал он и песню: композиция Синди Лопер, но в мужском исполнении. Каролина наверняка сказала бы ему, кто поет.