Дориан взял сэндвич.

– Итак, с какой целью вам понадобилось меня увидеть?

Родители пригласили его выпить вместе чаю на одной из террас в Габриельс-Уорфе, то есть у самой реки, на реконструированном причале, теперь густо усеянном разными лавками и ресторанами. Поначалу Дориан решил, что они выбрали это место, чтобы не дать ему шанса отвергнуть их приглашение (хотя сам он редко заглядывал в эти края, но от его квартиры до Габриельс-Уорфа было рукой подать), но потом он догадался, что совсем рядом – книжный магазин профессора Баунса, буквально в нескольких метрах от их столика.

А когда он указал на это обстоятельство матери, она ограничилась лишь тем, что бросила в свою чашку еще одну таблетку подсластителя, и только потом заговорила:

– Мы с Артуром договорились вместе поужинать. Последние пару недель мы регулярно встречаемся.

На этот раз от удивления поползла вверх бровь Дориана.

– А я-то думал, что между вами ничего нет, – сказал он ей.

– Ну, в тот момент, когда ты об этом спрашивал, ничего еще и не было, – ответила она, стараясь скрыть улыбку за поднесенной к губам чашкой. – Думаю, что нам пошло только на пользу то обстоятельство, что теперь мы работаем не вместе.

Ошарашенный Дориан повернулся к отцу, ожидая реакции с его стороны. Но тот только усмехнулся, продолжая просматривать календарь в своем телефоне. Подняв глаза и встретившись взглядом с сыном, он нарочито успокаивающе улыбнулся и пальцем поправил очки в металлической оправе.

– Ты должен понять, что мать твоя теперь в разводе, ну или очень скоро получит этот статус, так что теперь она вольна знакомиться с кем угодно. Совершенно понятно, что ты чувствуешь себя дезориентированным и смущенным, столкнувшись с теми переменами, что постигли нашу семью…

– А-а, теперь понятно, – заговорил Дориан, – вы пригласили меня на сэндвичи с огурцами и коржики с джемом, чтобы подвергнуть психоанализу и продемонстрировать, насколько современно и с каким уровнем взаимопонимания осуществляете свой развод.

– Мы не имели намерения ни что-то тебе демонстрировать, ни тем более подвергать тебя психоанализу, – продолжил отец, вновь упершись взглядом в свой телефон. – Если захочешь поговорить со мной – ты знаешь, где меня найти.

– Высший класс, – съязвил Дориан. – Ты выкроишь для меня местечко между твоим пятичасовым и семичасовым пациентом?

Отец Дориана, судя по всему, принял это на свой счет, оставив наконец свой «БлэкБерри» на скатерти.

– Что ж, я это заслужил, – со вздохом признал он.

Мать протянула руки над столом и сжала ладони их обоих. Дориан удивился: она никогда не отличалась склонностью к внезапному проявлению чувств.