Я показываю на вмятину, которая видна на фотографии.

– Да, видишь? Это тот же самый микрофон. Мне кажется… – Я замолкаю. Стоит ли рассказывать им правду? Я не хочу портить настроение. Но и скрываться тоже не хочу. – Мне кажется, это ответ Дэнни. На вопрос о том, должна ли я выступить на протесте.

Мама потирает шею.

– Мэйбелин, мы были правы насчет того, что люди исказят твои слова. Используют их, чтобы тебе навредить. И нам.

Я сглатываю. Ну вот, начинается. Потом мама продолжает:

– Но ты тоже была права.

Что-что? Она сказала, что я была права? Наверное, у меня что-то со слухом.

Папа наблюдает, как я ковыряюсь пальцем в ухе, и с улыбкой толкает меня локтем в бок:

– Ты слышала, что она сказала, Йем. Ты тоже была права. Значит, и мы были правы, ясно?

Я самодовольно потираю руки:

– Ясно, ясно, просто уточняю. Можешь повторить, мам? Последнюю часть.

– Ай-я! Я сказала, что ты тоже была права. Нимэн лянгэ. – «Вы двое». Мама качает головой, глядя на нас. Потом берет телефон и поглаживает пальцем фотографию меня и Дэнни. – Вот наш Дэнни. Настоящий. Я хочу, чтобы люди помнили его таким. А не таким, как описывает его Нейт Макинтайр. – Она сжимает телефон обеими руками и смотрит сначала на папу, потом на меня. – Когда ты сказала, что дело не только в нашей семье, я тебя не поняла. Но теперь, кажется, понимаю.

Я наконец решаюсь.

– Мама, я выступлю на протесте.

– Я знаю, – говорит она, дотрагиваясь до микрофона кончиками пальцев. – Думаю, Дэнни был бы рад.

Глава 71

Глава 71