— Крисси, пожалуйста, — перебиваю я. — Я на него не сержусь и всегда ему рада. Если я на кого-нибудь сержусь, так только на себя за то, что заварила эту кашу, не сказав Пенни. — Я поворачиваюсь к ней: — Прости, пожалуйста, Пен. Я увлеклась и потеряла голову. Проект настолько поглотил меня, что я, должно быть, утратила ориентиры. Но, послушай, если на то пошло, то это всего лишь мода, просто одежда, а главное — чтобы ты была в порядке, и ты, Крисси, и Лудо.

Крисси достает из кармана джинсов мятую салфетку и сморкается в нее.

— Я в порядке, — бормочет она.

— Пенни? — Я смотрю на нее и хочу обнять, но вижу, что ее губы по-прежнему плотно сжаты. — Если ты против этого мероприятия, значит, его не будет, — твердо говорю я. — Я позвоню в музей, плотникам, Спенсеру, моделям — всем, кто в нем задействован. Без твоего благословения оно не может состояться.

Она с трудом сглатывает и опускает глаза в пол, и тут из прихожей слышится скулеж. Бобби все это время торчит там. Должно быть, почувствовав общее напряжение, он благоразумно решил держаться подальше. Иззи выходит к нему и что-то бормочет успокаивающим тоном.

— Ладно, — говорит Пенни, только и всего.

Я вздыхаю.

— Может, поднимешься в комнату Спенсера и посмотришь на одежду? Я имею в виду коллекцию «Мисс Пятницы». Она действительно потрясающая — то, что нам удалось собрать. — Она мотает головой. — Ну, пожалуйста. Взгляни одним глазком, и, возможно, ты передумаешь. Там твои старые модели, все ключевые изделия, которые всем так нравились… — Я замолкаю, потому что чувствую, что сама вот-вот заплачу.

Лицо Пенни смягчается, она смотрит на меня, точно в задумчивости. Затем поворачивается и говорит:

— Бобби нужно отвезти домой. Он проголодался, а я, кажется, забыла разморозить фарш.

И они уходят.

Глава тридцать восьмая

Глава тридцать восьмая

Пятница, 22 ноября

Я раздумываю над тем, чтобы позвонить на работу и сказаться больной. Но меня гложет совесть, и в итоге я звоню Роуз и рассказываю ей всю историю, включая печальный конец, после чего в трубке повисает пауза.

— Роуз? — окликаю ее я. — Простите меня — я знаю, что последние недели потратила на это много сил и, возможно, не в полной мере была сосредоточена на работе. Я признаю, что отвлекалась. Я пыталась делать все сразу, но…

— Я понятия не имела, что ты этим занимаешься, — говорит она, и в ее голосе слышится искреннее удивление. — Даже не догадывалась.

Ой, блин, даром мне это не пройдет, и неудивительно. Делать посторонние проекты — значит отрывать время от основной работы, и если есть что-то, на чем Роуз категорически настаивает, так это стопроцентная самоотдача.