Куда же он делся? Меццанотте собрался было спуститься с другой стороны, но потом подумал: единственный выход там же, где и вход. Если он пойдет искать Дарио, то рискует сыграть ему на руку, дав возможность улизнуть через эту дверь.

Ему пришла в голову идея получше. Инспектор перелез через перила лестницы и двинулся вдоль свода. Он должен был быть очень осторожен, поскольку если б поскользнулся и приземлился на одну из стеклянных панелей, то пробил бы ее и упал вниз.

Добравшись до входа, Рикардо застыл, прижавшись к пилону. Он не ошибся. Вентури, появившийся через несколько минут, прокрался к двери, считая, что остался незамеченным. Когда Дарио оказался под ним, Рикардо набросился на него и повалил. При падении Вентури потерял пистолет. Меццанотте поднялся и отпихнул оружие прочь.

– Все кончено, Дарио, – сказал он, держа его на мушке; в его голосе не было ни тени торжества, только грусть и усталость. – Теперь все действительно кончено. Ты арестован.

Все еще лежа на полу у открытого окна, Вентури окинул его ледяным взглядом.

– Да? – ответил он. – Запереть меня в тюрьме будет не так-то просто. Ты забыл, кто я? Я удалил записи, так что будет твое слово против моего. Если ты попытаешься обвинить меня, тебе будет легче оказаться за решеткой.

Меццанотте пожал плечами.

– Возможно, они запрут нас обоих, но все равно правда выйдет наружу. Ты оставил слишком много следов, слишком много свидетелей, слишком много сообщников всего, что произошло сегодня вечером. Думаешь, комиссар Далмассо или агент Колелла, если их загнать в угол, не заговорят?

Вентури, вздрогнув, склонил голову и долго стоял неподвижно. Когда он поднял голову, его лицо было полным ненависти и недоброжелательности.

– И что дальше? – сказал он презрительным тоном. – Ты обманываешь себя тем, что, посадив меня в тюрьму, избавишься от чувства вины перед своим отцом?

«Какого черта ты вспоминаешь об отце?» – подумал Рикардо, чувствуя, как кровь закипает в его жилах.

– Возможно, нет, но я поклялся на его могиле, что поймаю того, кто его убил, – сквозь зубы возразил он. – И, по крайней мере, это обещание я намерен сдержать.

– Сколько благородства души, – саркастически заметил Вентури. – Теперь, когда Альберто мертв, ты изображаешь из себя преданного сына, хотя превратил его жизнь в ад…

– Как ты смеешь упоминать его имя? Ты, кто хладнокровно убил его! – кричал Рикардо в приступе ярости, направив пистолет ему в лицо.

– Да, я должен был убить его. Но до этого дня я всегда был рядом с ним. Ты же никогда не делал ничего, кроме как разочаровывал и озлоблял его. Ты хоть представляешь, как тяжело ему было последние два года не видеть тебя и не разговаривать с тобой? И кто, по-твоему, утешал его?