Я проснулась с криком! Никогда мне не познать такого – ни любви, ни дружбы, ни поддержки!

Дорогой дневник,

Мистер Пятипенс рад, что я встала с кровати. Подает мне рогалики, кладет на тарелку селедку. Я стараюсь сидеть ровно, но сил не хватает и голова снова падает на руки.

Он намазывает масло вдобавок к сыру, наверное, чтобы меня откормить: с каждым днем скорби я все больше худею.

Вы пишете, замечает он как бы мимоходом. Простите, но я видел, что привезли бумагу.

Стоит ли рассказать ему о героине, которую я хочу убить? Я буквально вырезаю ее портновскими ножницами. Меняя почерк, царапаю что-то на странице так, что, возможно, и сама потом не разберу.

Мистер Пятипенс очень серьезен: он не отводит взгляд: ждет ответа!

Ничего я не пишу, говорю.

Дорогой дневник,

Энни летает. Застенчиво хлопая крыльями, парит в высоте; взмахи крыльев приносят освежающий ветерок.

Брен тут, его тут нет. Мария заплетает Энни косы.

Нас обслуживает мужчина во фраке. Мелькают летучие мыши. Пахнет розами.

Они поворачиваются в ожидании.

Моя героиня, говорю я. Эм бросает на меня таинственный взгляд. Бренни вытирает мне лоб галстуком. Она обессилела, говорю, она не встает, я не вижу смысла в ее жизни!

Энни касается моей руки.

Чего она хочет, спрашивает она.