Йенте Постюма ЛЮДИ БЕЗ ВНУТРЕННЕГО СИЯНИЯ

Йенте Постюма

ЛЮДИ БЕЗ ВНУТРЕННЕГО СИЯНИЯ

Пироман и его лабрадор

Пироман и его лабрадор

Мой отец зачерпнул большую ложку йогурта с мюсли и отправил ее в широко разинутый рот. Мюсли захрустели у него на зубах. Рот открывался и закрывался, производя чавкающие звуки. Проглатывание сопровождалось четко слышимыми сокращениями мышц гортани, затем следовал глухой щелчок и вздох.

Светило солнце. Жара еще не началась, было слишком рано. Днем обещали значительное потепление. Я заранее надела под платье купальник. Притворяясь, что поправляю волосы, я закрывала руками уши. Через некоторое время я уже не притворялась, а просто их терла. И смотрела на отца. Тот в ответ поглядывал на меня и продолжал есть. Он зачерпывал так много, что содержимое ложки частично падало обратно в тарелку, не успев добраться до его рта. Иногда он замечал это и пытался поймать йогурт языком.

Я отправилась к бассейну за нашим садом и уселась на бортик, свесив ноги в холодную воду. С пластикового возвышения в бассейн падала струя воды. Я закрывала глаза и представляла, что сижу в лесу, а рядом журчит ручей. В этот момент из-за живой изгороди высунулась голова соседки.

— Чудесненько, да? — крикнула соседка. Она работала педагогом.

Я поднялась и вернулась в дом. Отец все еще сидел за столом, на этот раз во рту у него была зубочистка.

— Ты можешь выгулять собаку, — прошепелявил он так, что было не разобрать, и изобразил улыбку.

— Должна, а не можешь, — сказала я.

На улице соседский мальчишка колотил железной лопатой по старому телевизору. Он разбирал старые телевизоры на детали, пытался собрать из них что-то новое, а если у него ничего не получалось, он их разбивал. Он был очень сильным. «У него много энергии», — говорила его мама. Иногда мы с ним дрались у нас на пороге. Я пинала его по лодыжкам, пока он не заваливал меня на землю. Делал он это запросто, хотя ему было всего одиннадцать, он был на два года старше меня.

Пес помчался и сунул нос ему сзади между ног.

— Нельзя! — крикнула я собаке и помахала соседу, который мгновенно подскочил и закрыл руками задницу.

Наша улица ответвлялась от длинной аллеи. Она заканчивалась тупиком, на ней стояло четыре одинаковых дома, а за ними полянка, на которой собаке нравилось какать. Пока пес делал свои дела, я подтягивалась на турнике. Чуть дальше по аллее в дорогой вилле жил пироман. Как-то вечером, когда его родители куда-то ушли, он поджег дом. Все соседи повыскакивали на улицу; сюжет показывали в новостях.

— Тобиас заметил пожар первым, — рассказывал пироман корреспонденту. Тобиас был его черным лабрадором. Он поднял лай, когда из-под кухонной двери полез дым. — Мне повезло, а то бы я, может, и не выжил.