Твоя работа – быть смешным, хочется тебе этого или нет, есть люди, которые рассчитывают на тебя и на то, что ты подготовишь материал. Ты нужен, чтобы выдавать бесконечный поток шуток и предлагать идеи. Ты нужен, чтобы кормить зверя. И зверю все равно, что ты спал всего четыре часа. При всем при этом я не уверен, что, находясь в плохом эмоциональном состоянии, ты не можешь создавать комедию. Очень часто тебе удается направить свой гнев и страдания на создание чего-то очень хорошего.

Должно быть, за годы работы вы научились каким-то приемам, благодаря которым немного легче справляться с бесконечным спросом на новый материал?

Конечно. Когда ты без сил или не можешь найти вдохновение, иногда можно опереться на более механический способ создания шутки. Например, манипуляции с ритмом, которые помогают прийти к неожиданному заключению, или усугубление неправильной логики, или изменение точки зрения посреди шутки – все они помогают залатать дыры между моментами чистого вдохновения.

Но это приводит тебя к другому кризису: я бы хотел, чтобы мой материал был более органическим. Это отчасти последствия особенностей работы, конечно же. Сумасшедшие дедлайны, давление, под которым приходится создавать материал, но я до сих пор беспокоюсь, что мой подход к написанию комедии слишком интеллектуален. Что я недостаточно следую инстинкту. Это сложно объяснить, но если разбить это на проценты (мне кажется, это очень показательно, что я делю это на проценты), 70 % моего письма – это вдохновение, а 30 % – математика.

Опасность в том, что, когда ты занимаешься этим достаточно долго, комедия может превратиться в серию переменных и математических уравнений. Я знаю, что если правильно составлю уравнение, что если я произведу правильные действия над x и y, в результате получится смех. Возможно, отчасти это оттого, что у меня главная часть мозга – левая, но все это меня расстраивает. Никто не хочет создавать бездушный материал. Я бы хотел быть писателем, который творит исключительно благодаря вдохновению. Я бы хотел, чтобы было больше непостижимого в моем процессе. Я бы хотел, чтобы каждая шутка удивляла меня самого, в то время как я ее писал.