За годы работы у вас были проблемы с критиками, которые никогда не понимали ваши работы. С тех пор ваши чувства к критикам смягчились?

Нет. Я могу учиться на своих ошибках, когда дело касается зрителей. Я могу расти, задавая себе вопросы вроде: «Что им не понравилось в фильме? Кому он не понравился?» Вместо того чтобы все бросить, вместо того чтобы разозлиться, вместо того чтобы смотреть на всех свысока и быть надменным и неприступным, я могу попытаться понять, почему что-то не сработало.

Но я никогда не стану этого делать ради критика. У критиков, похоже, иногда есть корыстные интересы. Им всем нравится быть главными героями, они все хотят выйти с тобой на ринг, вот только у них нет никакого права быть на ринге с создателем. Никогда не нужно биться с критиком. Они могут быть чертовски правы, но это только один человек, одно мнение. Это такая параллельная вселенная. Критик – часть шоу-бизнеса и в тоже же время не часть.

Однажды вы сказали, что ваша комедия – синяя, как ночь, а не черная. В чем для вас разница между этими двумя оттенками?

Я никогда не терял надежду, я никогда не был безутешен, но у меня бывали очень плохие дни. И я чувствую, что мне нужно отражать это в своей комедии. Мне нужно показать, что герои могут быть в отчаянии, но при этом не на грани суицида. Они могут испытывать ужасную боль и уныние, но все равно делать следующий шаг, все равно продолжать двигаться вперед. Синий, как ночь, получается от тонкого мазка. Это не непроглядно черный. Это цвет тьмы перед закатом. Или сразу после того, как свет пробивается на рассвете.

С чего начинается ваш творческий процесс? С идеи или героев?

Герои – это самое важное. Если ты талантлив, ты придумаешь идею для своих героев. Ты найдешь хорошую историю. Но начинаешь ты с героев. Со всем, что я делал, я начинал с героев. Я узнаю, что они хотят, что им нужно. Куда им нужно прийти и как им этого достичь. Я слушаю их. Нельзя, чтобы у вас ничего не было, кроме экшна.

Какие герои вас вдохновили, прежде чем вы начали писать «Продюсеров»?