Многие интерпретаторы поэмы считают, что в образе Демона автор запечатлел себя. Я думаю, напрасно. Демоническая природа этого ужасного существа для Лермонтова очевидна: это природа злая или, во всяком случае, имморальная, находящаяся вне добра и зла. А применительно к Лермонтову это совершенно не так. Герой-протагонист Лермонтова в поэме – Тамара. Именно в этом женском образе и осуществляется главный автопортрет.

Это не первый случай у Лермонтова, когда мы видим его автопортрет в женском облике. В «Герое нашего времени», в главе «Тамань», – это девушка, которая поет песенку про кораблики-белопарусники. Собственно говоря, «Тамань» – тройной автопортрет. Там есть Печорин, там есть контрабандистка, из-за которой Печорин чуть не тонет, а он не умеет плавать, что символично. И есть третий автопортрет – слепой мальчик. Несчастный слепой – это самая сентиментальная ипостась Лермонтова: «Дубовый листок оторвался от ветки родимой…»

Не так ли и Демон оторвался от родных небес и влечется, как Печорин, к прекрасной контрабандистке, к Тамаре? Потому что он видит в ней такую же идеальную красоту, такую же идеальную цельность, как та, что он утратил в раю. Он всегда тоскует по этому раю, поэтому и искушает Тамару. Он вечно лжет ей, даже когда искренне клянется – клянется чем угодно, перефразируя, кстати, пушкинские «Подражания Корану».

У Пушкина:

Демон:

Все эти восточные витиеватые клятвы он повторяет, но ни одну из них он не может сдержать – не потому, что лжет сознательно, а потому, что его поцелуй смертелен для живого существа. Он прекрасно понимает, что Тамара умрет и он получит ее только мертвой, и, может быть, поэтому его грандиозные посулы в какой-то степени искренни. Он надеется, что она разделит с ним его бессмертие, его страшное бессмертие и страшное одиночество – одиночество всякого бездушного совершенства. И здесь – Лермонтов автобиографически глубоко прав – берет верх Ангел. Он отступает при жизни, но торжествует после смерти, и Тамара достается Ангелу. Отсюда и этот тоже глубоко автобиографический образ:

Идеальный одинокий «книжный» ребенок, ангелом занесенный в мир, где все ему чуждо, где он все время обречен помнить звуки небес и краски небес, золотые облака, «хоры стройные светил», – вот образ идеальной лермонтовской души. Демон ее, конечно, искушает, Демон обещает ей всемогущество. Но в том-то и проблема, что это всемогущество смерти. Все богатства, которые может посулить Демон, – это богатства мертвые. И Ангел, который предлагает Тамаре возвращение к Богу, возвращение к райским звукам, в результате берет верх.