Возня у него на коленях прогоняет видение. Хныканье ягненка достигает его ушей неразборчивым призывом.

— Вот он! — взволнованно объявляет Апо.

— На крыше был, — говорит призрак, стоя в снегу поодаль. И улыбается.

Баюкая младенца-ягненка, Апо смотрит, как призрак исчезает в ночи.

— Видно, из загона выскользнул, — говорит Газала, садясь рядом. — Только родился — и уже норовит сбежать.

— Это мой предок, — отвечает Апо. — Он явился из овчарни моего племени, чтобы приветствовать мою новую супругу.

В доме Газала греет руки над горящими угольями, затем принимается растирать ягненку ножки. Свернувшись у нее на коленях, он вот-вот заснет. Апо стоит без толку, глядя на них. В комнате гораздо холоднее, чем раньше, его одежда подернута тонким слоем изморози. Но он не жалуется.

— Не спи в мокром, — говорит она. В годы предыдущего брака у нее никогда не хватало смелости командовать мужем. Однако на сей раз Газала не просто новая жена — она стала другим человеком. — И лекарства на ночь не принял, — продолжает она. — Когда я их принесла, ты отвернулся на другой бок и притворился, что спишь.

Эти слова пролетают у Апо мимо ушей. Он стоит в углу, любуясь игрой огненных бликов на ее лице и тем, как изящно она сидит на полу. Без обычных лекарств можно разок обойтись — он подумывает, не принять ли ему кое-что поинтереснее.

— У меня есть таблетки, — говорит он. — Мы оба должны их выпить.

— Зачем?

Он нервничает. Открывать ей правду пока рано — вдруг неправильно поймет?

— Они снимают боль, — отвечает он.

— Но у меня ничего не болит, альхамдулиллях. Можешь принять вместе с остальными лекарствами. Где они?

— Они помогут тебе заснуть.

— Ром отлично со мной справляется. Налью себе стаканчик, перед тем как лечь.

— Ох! Ну что же, и соврать старику нельзя? Они нужны для секса, — выпаливает он.