А у господ из исполкома коалиции и в мыслях не было ничего подобного тому, что вогнало в панику стратегов из венского генштаба. Уже тогда, осенью 1905 г., в верхах оппозиции явственно стали ощущаться признаки усталости от непривычной длительности и остроты противостояния с королевской властью. Грозные вести из соседней России, сначала отступление царизма перед революцией и опубликование Манифеста 17 октября 1905 г., затем последовавшее там в декабре вооруженное восстание, а также стачки и демонстрации собственных пролетариев, среди которых стал распространяться боевой клич «Будем действовать по-русски!», настраивали лидеров «национального сопротивления» скорее на минорный, нежели на воинственный лад.

Больше всего их напугал боевой задор собственных сторонников. Так, в Клуже-Коложваре и в Ужгороде (Унгваре), Дебрецене и в других городах провинции правительственных служащих забрасывали камнями, набитые соломой чучела чиновников вздергивали на виселицы. В принципе коалиция тогда уже была готова покончить со всем этим затянувшимся «национальным сопротивлением», искали лишь благовидный предлог и подходящий момент. 19 февраля 1906 г., когда австро-венгерские войска ворвались в зал заседаний парламента, чтобы исполнить приказ о разгоне Государственного собрания, у оппозиции не нашлось, чем ответить на это новое наглое проявление откровенного абсолютизма. Пассивное сопротивление комитатов также пошло на убыль, особенно после того, как правительство прекратило выплаты комитатским чиновникам жалованья из государственного бюджета.

В апреле 1906 г. на основе пакта между оппозицией и короной первая сняла свои «национальные требования», а вторая отказалась, с необыкновенной легкостью от введения всеобщего избирательного права. (Конечно же, о пакте Криштофи-Тарами никто и не вспомнил.) На этих условиях венский двор согласился допустить оппозицию к власти. Новое коалиционное правительство, в которое вошли ведущие лидеры коалиционных партий, возглавил безусловный сторонник сохранения дуалистической системы Шандор Векерле, способный администратор, умный тактик и умеренный политик. Острый политический кризис с точки зрения официальной парламентской политики закончился вничью.

Наиболее значительным последствием событий 1905–1906 гг. был выход на широкую арену политической борьбы рабочего класса во главе с социал-демократией. Отныне он стал, хотя и не добился главной своей цели — демократического избирательного права, — фактором общественной жизни, с которым так или иначе следовало считаться любой партии, любому правительству в Будапеште и в Вене. В ходе кризиса значительно возросла организованность пролетариата. Несмотря на явно ошибочную, порою беспринципную, тактику и худосочную политическую программу, социал-демократическая партия стала бесспорной руководящей силой рабочего класса. Влияние социал-демократии и профсоюзов распространялось на все слои и группы пролетариата и сельской бедноты, в том числе на еще не вовлеченных ни в какие организации. Большую роль в этом сыграл ореол российской революции и необыкновенной стихийной силы солидарность венгерских рабочих со своими русскими братьями. Арсенал борьбы венгерских пролетариев пополнился новым средством, эффективность которого блестяще показали рабочие России, — всеобщей политической забастовкой. Революционный взрыв в России стимулировал поляризацию сил в рядах партии социал-демократов: на ежегодном съезде в 1905 г. впервые выступило организованное левое крыло во главе с выдающимся венгерским марксистом, первым издателем собраний сочинений Маркса и Энгельса на венгерском языке (как раз в 1906 г.), ученым-мыслителем, педагогом и социологом Эрвином Сабо.