Он зашел в купе к Воейкову и спросил, почему тот не доложил Государю о нем. Воейков сказал, что это не его обязанность — докладывать Государю о приходе Рузского. Это было правдой. Дворцовый Комендант не являлся флигель-адъютантом.

«Тогда Рузский окончательно вышел из себя и, подхватив слово "обязанность", чрезвычайно резко высказал Воейкову, что его прямая обязанность заботиться как Дворцовому Коменданту об Особе Государя, а настал момент, когда события таковы, что Государю, может быть, придется "сдаться на милость победителей", если люди, обязанные всю жизнь за Царя положить и своевременно помогать Государю, будут бездействовать, курить сигары и перевешивать картинки. Что еще наговорил при этом Рузский, он не мог себе отдать впоследствии отчета, но помнит, что после слов "милость победителей" Воейков побледнел и они вместе вышли в коридор, а через несколько мгновений Рузский был у Государя».^{375}

Почему, Ваше Высокопревосходительство, Воейков должен ‘‘жизнь за Царя положить", а Вы нет? Вы, "лучезарный брат", можете быть только предателем, а вот Воейков, которого и Вы, и Вам подобные "либералы" называли "темной силой" и прочим глупым вздором, был сразу арестован тоже "лучезарным" Керенским и препровожден в Петропавловскую Крепость, а Вы оставались Главнокомандующим Фронтом, пока новый Главковерх Алексеев, не забыв вашу критику его действий в бытность его Главнокомандующим Северо-Западным Фронтом и начальником штаба Государя, не вышиб Вас вон. Впрочем, такая же участь ждала и нового Главковерха. Но об этом еще речь впереди.

У Государя "Рузский стал с жаром доказывать Государю необходимость немедленного образования ответственного перед палатами Министерства. Государь возражал спокойно, хладнокровно и с чувством глубокого убеждения... Основная мысль Государя была, что Он для Себя в своих интересах ничего не желает, ни за что не держится, но считает Себя не вправе передать все дело управления Россией в руки людей, которые сегодня, будучи у власти, могут нанести величайший вред родине, а завтра умоют руки, "подав с кабинетом в отставку".

"Я ответственен перед Бором и Россией за все, что случилось и случится, — сказал Государь. — Будут ли Министры ответственны перед Думой и Государственным Советом — безразлично. Я никогда не буду в состоянии, видя, что делается Министрами не ко благу России, с ними соглашаться, утешаясь мыслью, что это не моих рук дело, не моя ответственность".

Рузский старался доказать Государю, что его мысль ошибочна, что следует принять формулу: "Государь царствует, а правительство управляет."^{376}