Действительно, Куракин, способный военачальник Смутного времени, одержавший ряд побед над поляками, сам далеко не был чист: якшался с «тушинским вором» (РИБ, док. 93) и даже был назван изменником за краткий союз с королем Сигизмундом. Однако он отделался ссылкой, как раз в Тобольск, в 1615 году, в кресло воеводы (НБЕ, т. 23, стл. 685).
Очевидно, что двое тушинцев (Куракин и Филарет) теперь объединили усилия, не постеснявшись выставить (актом 1619 года) молодого царя игрушкой в своих руках. Могла сыграть роль и личная неприязнь к мангазейским воеводам, возглавившим протест: Новокщёнова, второго воеводу и бывшего простого ссыльного, вельможи вряд ли принимали всерьез, зато первый из них, Биркин, старший воевода, был прежде видным пожарцем.
Борис Михайлович Житков, зоолог и путешественник
Куракину нужно было проявить свой патриотизм, хотя бы для получения разрешения вернуться в Москву. А сам запрет должен был намного расширить возможности его и его соратников брать «посулы» и расправляться с неугодными. Дело в том, что
«главной причиной царского решения о запрете морского хода явилось не стремление оградить Сибирь от иностранцев. В „смутное время“ Мангазейская дорога в Сибирь была одной из основных, по которой передвигалась крестьянская вольница и беглые в далекие сибирские земли. После ликвидации смуты началось наступление крепостников на крестьян и городское население по всей стране […] Чтобы преградить пути прохода беглых крестьян в Сибирь и из Сибири, царским правительством строились вооруженные заставы. „Каменный путь“ по рекам Усе и Соби был трудным и обременительным, обставленным всевозможными налогами и затратами, а поэтому средний, а тем более бедный крестьянин не мог позволить себе такой проездки в Сибирь» (Потапов И. Ф. Красноярск: история в фотографиях и документах. Красноярск, 2007, с. 14–18).
«главной причиной царского решения о запрете морского хода явилось не стремление оградить Сибирь от иностранцев. В „смутное время“ Мангазейская дорога в Сибирь была одной из основных, по которой передвигалась крестьянская вольница и беглые в далекие сибирские земли. После ликвидации смуты началось наступление крепостников на крестьян и городское население по всей стране […] Чтобы преградить пути прохода беглых крестьян в Сибирь и из Сибири, царским правительством строились вооруженные заставы. „Каменный путь“ по рекам Усе и Соби был трудным и обременительным, обставленным всевозможными налогами и затратами, а поэтому средний, а тем более бедный крестьянин не мог позволить себе такой проездки в Сибирь»