«Немцы», в отличие от русских чиновников и купцов, платили мореходам звонкой монетой, порохом, свинцом и тогдашней новинкой — кремнёвыми ружьями. Подкупить таможню, годами не получавшую жалованья, вряд ли было сложным делом в Архангельске, а среди Кольских шхер не очень и требовалось. Московская власть прибегла к обычным в таких случаях угрозам, вполне бессмысленным. Тобольская же власть вместо угроз применила для удушения мангазейской торговли действенные меры, давший, как в России обычно, результаты, противоположные ожидаемым, но принятые бюрократией как желаемые.

Итак, московская власть решала внутренние проблемы, решала не всегда успешно, объясняя свои конфузы требованием борьбы с западной угрозой.

6. Восточнее Енисея

6. Восточнее Енисея

В 1590-х годах известна была и река Пясина — это видно из того, что уже Лука знал ее название. По всей видимости, Пясина была открыта путем сплава из озера Пясино [Алексеев, 1941, с. 223]. Восточнее устья Пясины морской берег круто поворачивает на север, и дальше не было никаких сведений 200 лет.

Из Енисея в Пясину проплыть было можно и позже, еще в начале XVII века, что и сделал двинский купец Кондратий Курочкин. В 1610 году он перешел с товарищами из Мангазеи по рекам и волоку в Туруханское зимовье, где они построили кочи и, видимо, в 1611 году отплыли вниз по Енисею. В устье они встретили мощные льды, ждали 5 недель и уже собрались вернуться, но тут южный ветер отогнал льды и позволил проплыть на восток, до Пясины. Они открытий совершать не намеревались (сообщали, что «шли на промысл»), но одна деталь любопытна как исследовательская по существу (РИБ, стл. 1051):

«А как де, государь, лед был в Енисее, и в те поры лед был и в Пясиде, а как из Енисея лед в море унесло, и в те поры лед и из Песиды вынесло».

«А как де, государь, лед был в Енисее, и в те поры лед был и в Пясиде, а как из Енисея лед в море унесло, и в те поры лед и из Песиды вынесло».

Значит, кто-то ждал Курочкина в устье Пясины — очевидно, спустившись по ней из верховья (как ждали прежде Луку в устье Енисея), поэтому одновременность и могла была отмечена, а это уже гидрографический факт. Несомненно, что назад отряд возвращался через Пясину, так как морской коридор не мог держаться долго, а ведь промысел требовал значительного времени.

Сведения Курочкина явственно говорили, что дальняя навигация в Ледовитом море невозможна («а лед давной, ни о которую пору не изводится, в толщену сажень тридцети и болше»), что и было верно понято современниками. Однако изложение рассказа Курочкина в донесении Куракина содержит фразу: «проезд с моря к енисейскому устью есть», и Куракин использовал ее как повод для прошения о запрете.