3) В Сенате предложения Беринга активно продвигал обер-секретарь Сената Иван Кириллович Кирилов, известный государствовед и географ.
4) В АК в нужное время властвовал «умный и деятельный» граф Николай Федорович Головин.
5) Прокурором АК был Фёдор Иванович Соймонов, игравший там ту же роль, что Кирилов в Сенате.
6) В недавно созданной Академии наук «иноземцы-академики» желали показать делом свою полезность государству.
7) Был еще довольно силён «дух Великого Петра»[344].
Рассмотрим перечень, минуя пункт 6, поскольку академики подключились к подготовке экспедиции довольно поздно, когда судьба ВСЭ была уже определена, да и своих денег Академия Наук не имела. Организация академического отряда экспедиции — это отдельная тема.
Да, при разработке плана ВСЭ войны в России не было (началась она вскоре же), и офицеры в самом деле желали дела, что и показал весь ход ВСЭ, но Соколов упустил важное обстоятельство: флот находился в состоянии давнего жестокого недофинансирования[345], и сильным стимулом было для офицеров желание заработать.
Перечень Соколова задает список главных возможных деятелей, но в нем кое-кого недостаёт. К тому же надо выяснить — кто и когда мог определять ход дел, а кто и когда не мог. Дольше всех и больше всех у власти был Остерман, определявший тогда основы внешней и внутренней политики России. Тот факт, что он заботился о флоте, конечно, важен, однако тут еще нет оснований видеть в Остермане поборника экспедиции — это надо доказать, что пока не удалось[346].
Потому весьма важно узнать, что Остерман был сам лично знаком с Берингом (ходили в один лютеранский приход, письма их носят довольно личный характер) был воодушевлен идеей новой экспедиции, и вхож к императрице — его жена была с ней давно, с девичьих пор, знакома (ВКЭ). Составители этого сборника назвали Остермана
Головин направлял ход дел в АК, но появился он там слишком поздно, лишь в конце января 1732 года (до этого служил министром, т. е. послом, в Швеции), когда указ об экспедиции уже готовился. Возглавил АК он еще позже, 2 апр. 1733 г. (СИРИО; т. 106, док. № 45), т. е. уже после отъезда первых отрядов ВСЭ из Петербурга. Следовательно, почти всю работу устроения ВСЭ явно провели до него.
Что касается роли Кирилова, то Соколов был прав, называя его главным поборником ВСЭ в Сенате, однако должность его была слишком низка для принятия решений. Поэтому нужно Соколова дополнить: с октября 1730 г. по ноябрь 1731 генерал-прокурором Сената был граф Павел Иванович Ягужинский (он занимал эту должность и ранее, еще при Петре I). Именно он предложил Сенату обсудить предложения Беринга и Кирилова, причем выступил не от себя лично, а как начальник Сибирского приказа. Видимо, именно он направил Кирилова с проектом экспедиции к Эрнсту Бирону, фавориту Анны, а тот обеспечил его утверждение императрицей (ВКЭ).