Судите сами: как ни строй рассказ о мрачном острове, первым героем окажется лейтенант Джорж Де-Лонг, его гибель в дельте Лены и судьба его инженер-механика, Джорджа Мелвилла, дошедшего с несколькими спутниками до якутов и спасенного ими.

Едва оправившись от истощения, Мелвилл вернулся в дельту Лены — искать командира. Весной, в марте, как ни удивительно, нашел он в бесконечном лабиринте ленских проток, еще не вскрывшихся, тот берег, где лежали трупы. Нашел потому, что двое матросов из группы Де-Лонга, тоже спасшиеся (тот послал их, самых выносливых, вперед), указали ему на рукописной карте место, где они расстались с несчастным командиром.

Верхоянский округ и тракты (около 1900 г.). Картосхема.

По прямей от Якутска до Верхоянска 650 км. а от Верхоянска до Казачьего 370 км

На врезке: Стан Аджергайдах (черная точка — место находки мамонта Я. Ф. Санниковым, вероятным внуком первопроходца). От Казачьего до Аджергайдаха 280 км по прямой, а от него до Св. Носа еще 70 км

Сперва он по звёздно-полосатому флагу нашел лагерь, а в нем пять босых трупов — их обувь съели остальные трое, ушедшие.

Но где же сами они? В трех верстах к югу нашел он в снегу и их. Нашел Де-Лонга, а рядом его дневник, до самого часа смерти доведенный — уверенным почерком и спокойный.

Рассказав всё это, Колчак думал удивить и даже поразить подругу, но, вернее всего, поражаться пришлось самому ему, ибо услышать он мог примерно вот что:

— Знаем-знаем, как же, у нас они жили, у сыльных. Сыльный наш доктор лечил их. А главное, Саша, сыльный же наш законник спас их от аторги. Лион его звали, Соломон Ефремы Лион. За года три, как я родилась, было это, как они жили у нас тогда. Мне про то много все сказывали.

— То есть как это от каторги?!

— То есть так, и очень это у нас даже просто. Якуты, что их нашли в тундре, привезли их, еле живые были, в наслег Быков Мыс. А там какая власть? Один заседатель. Что иноземцы говорят, понять, конешное дело, не мог он, толмач и староста тоже. Решил свезти их в улус, в Булун то есть. Гам якутская управа, а еще там исправник и поп, и учитель, и фельшер, вот однако понятия там стало не больше нисколечко.

Колчак помнил только булунскую щелявую баню, и этого хватило, чтобы не спорить, ибо там и ждать нечего.

— Слышат «амэрикэн, амэрикэн», ну и порешили: значит контрабандиты. Нарочного слал исправник в Якутск, а самих к нам их, в Верхоянск то есть. С глаз чтобы, значит, долой. В середине ноября привезли их к нам, все больные. У нас, слава Богу, был тоща он, Лион то есть, на законника прежде учился, лялякал обо всём с ими на аглиском. Так сколько он крику поначалу извел на исправника нашего, на верхоянского, что какие контрабандиты? Что мученики, едва погибли. Не слушал долго, а всё ж доказал ему Лион, что нельзя садить их, что с Петербурга за то гнев будет и наказание ему, и места исправник может лишиться очень даже легко.