Я громко выругиваюсь, когда светофор передо мной переключается на красный. Мужчина с дочерью переходят улицу. Я сразу узнаю ее по сутулой спине. Молли поворачивается ко мне, и у меня перехватывает дыхание.

Нельзя сказать, что они похожи. Ни в коем случае. Но какое-то мгновение мне кажется, что я вижу перед собой Тильду, только более молодую.

– У них в больнице ужасно строго с лекарствами, – говорит Люсинда.

Молли быстро отводит взгляд в сторону, но я успеваю заметить страх в ее глазах. Она явно по-прежнему верит, что я убил Тильду. Светофор переключается на зеленый, и я нажимаю на газ, как только они поднимаются на тротуар. Молли поворачивается и смотрит вслед моему автомобилю, когда я проезжаю мимо.

– Конечно, – говорит мужчина на Рингвеген. – Сколько ты хочешь?

Интересно, он так же обычно спрашивал Тильду?

Неужели его не мучила совесть, когда он видел, как плохо она выглядела?

Неужели он не чувствовал себя виноватым, когда она умерла?

Чувствует ли он себя виновным в том, что убил ее?

Люсинда обдумывает ответ, и в квартире воцаряется тишина. Я слушаю, снова затаив дыхание.

– Я не знаю, – признается она в конце концов. – Я ничего не знаю о таких вещах. А сколько можно?

Кто-то встает. Шум шагов. Открывается дверь.

– Ты в курсе, как с этим обращаться? – спрашивает Манге.

– Не беспокойся, я могу посмотреть на Youtube.

– Нет, нет, я покажу.

Опять красный свет. Я решаю наплевать на него. Все равно на улице почти нет машин.

Летом я видел, как Тильда скручивала сигареты с марихуаной. Сейчас я слышу мужчину, научившего ее это делать. Пока я проскакиваю еще один перекресток, слышен слабый шорох бумаги: он облизывает ее край.

– Может, покурим вместе? В знак того, что мы теперь друзья?

– Охотно, – говорит Люсинда.