– Тильда шла на встречу с кем-то, – говорит она. – Ты знаешь, с кем именно?

– Нет. Но она ужасно нервничала, когда пришла сюда в начале вечера. И явно на кого-то злилась. – Его голос дрожит. Насколько я понимаю, он плачет. – Мы оттянулись немного здесь дома, а потом отправились в город вместе, – продолжает он. – Тогда мы впервые увиделись за пределами этой квартиры. Но она пошла к своим друзьям, а я встретил своих…

Он делает затяжку.

– Мы с ней обычно называли себя самыми немыслимыми друзьями в мире.

Значит, так все и было, вопреки всему. Дилер Тильды стал ее новым другом. «Другие сказали бы, что он недостаточно хорош для меня, но он слушает всегда, не навязывая свои суждения». Именно за этим окном сидела Тильда, когда она писал письмо Люсинде.

– Нас на самом деле очень мало что связывало, – говорит Манге.

– В отличие от нас, – бормочет Люсинда тихо. – Мы все делали вместе. И были очень близки. А потом расстались, исключительно из-за меня. Именно я должна была умереть, но это сделала… и я… я…

Снова всхлипывания. Теперь Люсинды.

– Я не знаю, как это выдержу, – шепчет она. – Ты должен помочь мне.

Тишина.

– Я не знаю, кто убил ее, – говорит Манге.

– Но тебе же известно, чем она занималась летом. А я понятия не имею. Ты должен мне рассказать.

Теперь я тоже плачу. Мы вместе плачем по Тильде.

– Что ты хочешь знать? – спрашивает Манге хрипло.

Пауза, Люсинда размышляет.

Двое детей, до этого прыгавших со скакалкой, пробегают мимо моей машины.

– Как вы познакомились? – интересуется Люсинда.

Манге смеется. Мягче на этот раз.