Но он был ласковый парень, мысленно возражала я себе. И заботливый от природы: без всяких слов так чудесно обо мне заботился. И уж кто бы мог оказаться в столь странной ситуации с чужим младенцем, так это именно Тим.

Но меня обуревали и тревоги сугубо практического свойства. Я сойду с трамвая, и всю дорогу до дома мне придется идти пешком. Я не могла сесть на велосипед с ребенком в руках.

А что я ему скажу, как вообще начну этот разговор, едва войдя в дом? Тим, ты не поверишь… Я встретила одну девушку… Тим, подожди, пока я все не расскажу… Это Барнабас Уайт…

Я была не в состоянии убедить брата логикой или красноречием. Не было ли это мое состояние похоже на то, в каком оказался Тим, выбравшись из окопов и получив крещение кровью парня, которого он любил? Расскажу ли я когда-нибудь кому-то о том, что со мной приключилось… об этом горячечном или мечтательном сне последних трех дней… Если да, то этим человеком будет Тим.

Может быть, притихшие улицы города потому и выглядели такими чужими, что я показывала их Барнабасу. Среди нас появился не объявленный заранее незнакомец, посланец с далекой звезды, медлящий вынести свое суждение. Дыши, дыши свежим воздухом, Барнабас, шептала я в его покрытое пушком темя. Потерпи немного, и мы будем дома, уже недолго. Потом ляжем спать. А что еще нам делать ночью? Завтра мы проснемся и посмотрим – ну, там и посмотрим.

И я понесла его по улицам, которые выглядели так, словно мир рухнул.

От автора

От автора

Пандемия инфлюэнцы 1918 года убила больше людей, чем погибло в Первую мировую войну – примерно от трех до шести процентов человечества.

«Притяжение звезд» – художественный вымысел, основанный на реальных фактах. Почти все подробности жизни Брайди Суини почерпнуты из ряда не столь ужасающих свидетельств, опубликованных в докладе Райена 2009 года об ирландских приютах (https://industrialmemories.ucd.ie/ryan – report/). Она, как и Джулия Пауэр и прочие мои персонажи, придуманы мной, исключение составляет лишь доктор Кэтлин Линн (1874–1955).

Осенью 1918 года Линн была вице-президентом исполнительного комитета «Шинн Фейн» и директором по общественному здравоохранению. Вскоре после ее ареста благодаря вмешательству мэра Дублина ее освободили, и она смогла продолжать борьбу с гриппом в частной клинике, которую она открыла по адресу Шарлемонт-стрит, 37 (дом был арендован ее возлюбленной Мэделин Френч-Маллен). В следующем году в том же здании Линн открыла детскую больницу «Сент-Алтанз», администратором которой была все та же Френч-Маллен. Во время всеобщих выборов, состоявшихся после подписания перемирия 11 ноября 1918 года, Линн была активисткой избирательной кампании своей подруги графини Констанции Маркевич, ставшей первой женщиной – членом британского парламента, а Линн получила место в новом парламенте Ирландии в 1923 году. Она жила вместе с Френч-Маллен до смерти последней в 1944 году. Линн продолжала работать в больнице «Сент-Алтанз» до восьмидесяти с лишним лет, ведя активную борьбу за здоровое питание и улучшение бытовых и санитарных условий проживания сограждан. Тем, кто заинтересуется ее биографией и дневниками, которые она вела на протяжении более сорока лет, рекомендую книгу Маргарет О’Хогартаг «Кэтлин Линн: ирландка, патриотка, врач» (2006) и документальный фильм «Кэтлин Линн: бунтарка-врач» (2011).