Определяется он окончательно сформировавшейся к этому времени у Боккаччио литературной манерой и еще больше тем, что социальные вкусы автора, созревшие при кичащемся своим феодальным аристократизмом неаполитанском дворе, заставляют его всех героев "Декамерона" выбирать из числа зажиточных, культурных, знатных, в новом флорентийском смысле, людей. Так, он в следующих словах представляет своих дам: "Все они были мудрыми (savie), знатными (di sangue nobile), обладали красивой наружностью и прекрасными манерами и изящным поведением (leggiadria onesta)",[208] а когда заходит речь о бегстве из Флоренции в виллу, сообщает, что каждая из них имела таких вилл достаточное количество. Этот своеобразный пополанский аристократизм, еще сдобренный неаполитанско-придворными вкусами, помогает Боккаччио в создании единого стиля повествования сборника, позволяет ему самые различные по своей структуре и социальному содержанию эпизоды излагать в несколько идеализирующей манере, опуская слишком конкретные, слишком индивидуальные или слишком обыденные детали, сохраняя ту несколько приподнятую и жеманную манеру, которая выработалась у писателя еще в его юношеские, неаполитанские годы. В результате даже рассказы о самых прозаических проделках художников-шутников Бруно и Буфалмакко, например (в 9-й новелле 9-го дня) о богатом и важном враче маэстро Симоне да Вилла, которого его легковерие привело в отхожее место, приобретает характер, делающий их уместными в беседе воспитанных и веселых дам и кавалеров. Именно это соединение конкретного, увиденного в жизни материала и несколько идеализирующей, обобщающей трактовки его, определило громадный успех "Декамерона" у современников и еще больший успех его у потомков.

Феодально-аристократические вкусы, которых молодой писатель набрался при куртуазном дворе неаполитанских анжуйцев, как нельзя более импонировали богатым и влиятельным пополанам, любившим уже в XIV веке рядиться в пышные одежды аристократов, а в последующие века еще более пристрастившихся к этому маскараду. Разбогатевшему купцу или банкиру нравилось, что в "Декамероне" о близких ему, знакомых с детства вещах, о жизни и буднях его родного города говорилось языком изысканным и изящным, причем эти будничные рассказы перемежались с, правда, несколько скучными, но такими "аристократичными" рассказами о настоящих рыцарях и королях, которым они так стремились подражать.

Но кроме единства стиля и единства социальных симпатий, сборник разнохарактерных новелл объединяет и, может быть еще более важное и исторически симптоматическое, единство его идеологической установки. В предисловии Боккаччио говорит о том, что дамы, которым он посвящает свой труд, смогут извлечь из него "равным образом и развлечение… и полезные поучения, в результате которых смогут узнать, чего следует избегать и чему следовать"[209]. Общий характер и общий смысл этих поучений сам Боккаччио нигде не излагает; внешне он затемнен тем, что некоторые новеллы, особенно "аристократические" новеллы последнего дня, идут вразрез с ним, проповедуя моральные идеалы уходящего в прошлое средневековья; но несмотря на все это, идеологическое содержание подавляющего большинства новелл, оставляемое ими общее впечатление, позволяют с полной несомненностью установить, чему стремится научить своих дам автор "Декамерона".